Проза

     Дед Степан плакал. Плакал он горько и от души. Плакал молча, скупо роняя редкие слёзы на вязанный его старухой Дарьей половичок из порезанного на полоски старого тряпья. Он сидел на низеньком стульчике возле кровати, на которой белее снега лежала его Дарья Фёдоровна, и горевал. Помирала его старуха. Недалече, как третьего дня, Дарья полола на жаре морковку и вдруг упала, как подкошенная. Пролежала старуха в кустах смородины до той поры, пока их соседка не встревожилась окончательно. Увидев из своего огорода вскинутые вверх Дарьины руки, она подумала, что та запнулась в траве и упала.

     Лиза стояла возле шкафа, растерянно доставала из него вещи и складывала их на кровать. Окинув взглядом багаж, она взяла чёрное платье, быстро накинула его на плечики и повесила назад в шкаф. Алексей стоял в дверном проёме и пристально смотрел на жену. Не выдержав, он съязвил:
- Что это ты платье с глубоким декольте забраковала? Самое то, по танцулькам на югах бегать. Спасибо Верке, удружила брату.

Об ошибках понимания любви. (Была ли любовь у Татьяны Лариной к Онегину?)

Они познакомились на Кубани, куда их, второкурсников институтов, забросили студенческими отрядами на уборку фруктов. Приехали они из одного сибирского города. Она была коренной горожанкой, студенткой мединститута. Он - из сельской глубинки, студент технического вуза, живущий в общежитии при институте. Земляки.

 


Глава двадцать четвёртая, содержащая послесловие Тани Петровой, теперь уже Татьяны Васильевны, нынешнего директора школы в деревне под названием Устрека.
 

Глава двадцать третья,  в которой автор, заканчивая своё сумбурное повествование, делится с читателями секретом.
 
Проснулся я в тот день с тяжёлым чувством.
По какой причине?

 
 
Глава двадцать вторая, являющаяся продолжением семнадцатой и написанная по рассказам Тани Петровой.
 
Я с интересом ждала появления Оо Лаала и его коллег. Не сомневалась, что и сегодня здесь будут они, а не другие. Такая у них, видимо, была составлена делегация для бесед с нами.