Он был рожден, что бы бежать...
С. Чиграков
Бегу на станцию. Бегу сквозь автобусную толчею и темную слизь тоннелей, галдящий кто-во-что-горазд вокзал и, замерев на час, в натружено гудящей ленте электропоезда, как в яблочко мишени, попадаю на станцию, на твой с двумя серыми платформами и желтой башенкой кассы полустанок.
«Пропала девочка…», «Пропал мальчик…» - эти слова, уже ставшие привычными, равнодушно звучат с экранов каждый день. С казенных черно-белых ориентировок на нас смотрят глаза детей, для большинства которых эта «фотография» станет последней…
--Фэнтези на модную тюремную тему)))—
«Рассмотрев в открытом судебном заседании… дело… на основании статей… суд приговорил…» - эти слова доносились до Николая сквозь какую-то пелену. Отстраненно, независимо от него монотонный голос судьи вползал в ухо леденящей голову змейкой и, ничего не оставляя в мозгу, скатывался куда-то в область живота.
Осень… «Что такое осень? Это…» Дальше слова песни никак не подходили к ситуации.
Тяжёлая отсыревшая дверь избы подалась с натугой. Я старался ступать тише по дощатому полу. Дверь сеней легче открылась – я перекрестился на пороге и шагнул в горницу, и окунулся с ходу в скопище разномастных запахов: лекарств, чья медицинская вонь – непременная спутница болезней и смерти, и свежих берёзовых веников, развешанных для просушки по верху натопленной русской печи (кому сушатся-то?), и каши гречневой, томящейся в печи в чугуне, и масла от горящей у богатого киота лампадки.
Кот проснулся: вначале открылись зелёно-жёлтые наглые глаза, немного полежал, - глаза так и стригут по углам комнаты. Не торопясь поднялся, потянулся всласть - аж суставчики хрустнули. Прошёл в уголок, отведённый под его столовую - лениво ступая, как истинный хозяин... да он и есть теперь хозяин этой квартиры. В уголке - блюдце с гранулами сухого корма и две мисочки - с водой и молоком. Погрыз гранулы, нюхнул молоко - прокисло, брезгливо похлебал водицы.
Новые комментарии