рассказ.
Служу Отечеству.
Снег шёл уже несколько дней. Все улицы украсили себя яркими снежинками и присыпали все тропинки в парке. Птицы летают в небе и весело чирикают, радуясь солнцу и тёплой погоде. Зима ещё не вступила в свои права. Земля кое-где покрылась снегом, а где-то остались не укрытые полянки, ещё вчера зеленевшие под солнечными лучами.
- Рота, стройся, – скомандовал молодой лейтенант и направился по дороге к стоящему автобусу, - С левой ноги, шагом марш. Все в автобус.
Рота молодых новобранцев, выстроившись кое как и переваливаясь с одного бока на другой, двинулась к автобусу…
… Вчера они были просто парни, которые ни знали: ни воинской присяги, ни походов строем на большие расстояния, ни дежурств по кухне и гауптвахту. Они просто жили в городе, ходили на дискотеки, сидели в подъездах, пили пиво в парке, дружили с девчонками и занимались, ещё бог знает чем.
А вот теперь их привели всех на медкомиссию. В военкомате шумно, тесно, много молодых парней. Военком вышел и гаркнул на весь коридор.
- Тихо. Всем пройти медкомиссию и потом в такой-то кабинет, ко мне, на распределение.
Военком, это мужчина, немного поседевший. С хорошей выправкой военного.
- Ты ещё не прошёл комиссию? - подходит врач к молодому парню, который стоит, прислонившись к стене, в одних спортивных брюках и носках.
- Да, нет, ещё. Мне надо к хирургу. А потом к дерматологу и окулисту с невропатологом. К терапевту в последнюю очередь, - ответил парень, высокого роста с широкими плечами.
- Ладно. Заходи, - сказал хирург и зашёл в кабинет.
- Как звать, фамилия? – строго спросил врач парня.
- Алексей, Архангельский.
-Что – нибудь болит? – осматривая его живот, и ноги, спросил врач.
- Нет. Ноги не ломал. Руки тоже. Операций никаких не было.
- Архангельский. А фамилия, почему такая? – врач посмотрел на парня, и на карту, где были записаны данные новобранца.
- Не знаю. Такая уж есть…
… Рота стой. Привал, - молодой поручик крикнул роте солдат рекрутов, которые шли вот уже несколько дней по дороге в сторону Петербурга.
Это были новобранцы, солдаты рекруты с далёких деревень. Парни в основном молодые, высокие. Широкая сажень в плечах. Их специально отбирали для гвардейского полка царицы Екатерины. И вот они были уже на подступах к городу. Рота остановилась, и солдаты рекруты повалились на землю, на траву. Солнце палило нещадно. Воздух был словно прокалён жжёным раскалённым железом. Трава местами пожухла. Пыль над землёй, от ног солдат поднималась высоко в небо. Воздух был раскалён, пыльный, дышать было трудно. Молодые парни повалились на землю и лежали так, долго рассматривая небо, сквозь небольшую пыльную завесу, что только начала укладываться вслед за ними на них же. Они лежали и молчали. Говорить им всё равно не разрешалось.
Сотник подскочил к молодому солдату и поднял его.
- Что лежишь? – и ударил его по щеке, по пыльной, заросшей щетиной, - Стоять. Всем достать воду и пить. Кормить будут в деревне, через несколько километров отсюда. Пока только разрешаю пить. А ты, пошли со мною.
И сотник повёл, солдата, которого поднял с земли, за собою. Молодой парень шёл за ним, не зная, что произойдёт дальше. Ведь он рекрут. И не имеет больше права на своё существование на этой земле.
А сотник подозвал солдата к дереву, что росли неподалёку от места привала и начал расспрашивать его.
- Ты, чей будешь? – спросил он его, снимая перчатки и поглаживая щеку. Солнце палило нещадно, и поручику тоже было жарко. Но он военный и ему не положено показывать своё состояние солдату.
- Да, тутошний я. Архангельский. Деревенский. Батька мой бедный, холоп местных дворян.
-Что такой рост имеешь? Разве хорошо живёте? Ведь голодно? – посмотрел на него сотник и усмехнулся.
- Дак, мы все такие. Росливые. Сколько братьев есть, все высокие, солдат переступил с ноги на ногу и продолжал, а сам ёжился, будто ему было холодно от слов поручика, - Как же нам не быть рослыми. Мы все в поле работаем от зари до зари. То хлеб, то сено для барина готовим, а он нас кормит. Вот от работы и рослые мы.
- Как зовут тебя?
- Алексеем, звали, - потупился солдат.
- Ладно. Ступай. Воды попей, а то жара стоит, ещё сгоришь.
- Хорошо, барин.
- Там, в Петербурге, решим, где будешь служить. Для царицы матушки будешь служить, понял? Для Отечества, – строго посмотрел на солдата сотник, как бы проверяя, точно ли понял его этот молодой холоп с деревенскими руками, большими как у кузнеца, - Здоров ты. Очень. Царица любит таких солдат, высоких. Вот и послужи ей.
Вернулся Алексей на своё место и достал воду. Пил глотками большими, жадно. Солнце и, правда, пекло так, что выжигало всё на своём пути. Напился и прилёг, - Хм, царице служить, эко куда нас. А мы- то думали, что убивать нас ведут…
…Парень вышел из кабинета врача и пошёл в другой.
- Ну, что рекруты, кому служить хотим? – строго - весело спросил военком.
- Отечеству, - отвечали молодые парни, вытягиваясь по стойке смирно перед военкомом и другими членами комиссии.
- Хорошо, - мягко улыбался одними глазами военком перед новым новобранцем, - Хорошо. Честь для Отечества вам такая, дана, служить ей. Иди… - говорил очередному новобранцу военком и смотрел в след уходящему… - Эх, гвардейцы. Отечеству служить, - и ещё раз усмехнулся и потом добавил, - Им бы в Екатерининском полку служить, как тогда служили. А сейчас что, дедовщина. Офицеры иногда, увы… Рукам волю дают. «Барин» в звании. Во! Выправка у него.
Честь Отечества защищать – надо!
31.01.2012 года.
5450 знаков с пробелами.
работа представлена на конкурс Посвящаю тебе...
© Copyright: Альфира Леонелла Ткаченко Струэр, 2012
Свидетельство о публикации №21201310323
Новые комментарии