Ромка

- Ну, покажи чему вас в садике учили? – Улыбаясь, Ромка протягивает мне комок сырой глины. – Слепи чего-нибудь.
Ромка высокий, голубоглазый с взлохмаченными белобрысыми волосами. Он самый старший во дворе и самый справедливый. Никогда не обидит младшего и всегда заступится, если будут задираться мальчишки с соседнего двора.
Ребята играли в войну и рыли окоп, а я, как самый младший, просто ходил за ними  хвостом. Вот докопали до глины, и, Ромка, дав мне кусок, тоже уже что-то лепил с товарищами по оружию. Хорошие были времена.
Мне машину такую подарили – садишься в нее, крутишь педали и едешь. Катался как-то на ней, тут Ромка на велике – давай, мол, подвезу. Надо сказать, что в тот день прошел дождь и возле нашего дома была здоровенная лужа. Ромка вынес из дома веревку, привязал один конец спереди к моей машине, другой к багажнику велосипеда.
- Готов? – спрашивает.
- Да, – отвечаю.
Ну и поехали мы с ним. Здорово – педали крутить не надо, машина не едет – летит. Покатались немного и решили лужу переехать. Вообще-то это Ромка решил, а я не возражал. Вот колесо его «Урала» начало лихо резать лужу пополам, моя машина тоже смело вкатилась в грязную воду. И, когда Ромкин велик почти выехал из лужи, переднее колесо моего транспорта наскочило на камень. Машина вместе со мной сначала взлетела, потом завалилась на бок, немного проехала и перевернулась. Привязанная к ней веревка дернула велик, Ромка по инерции перелетел через руль и грохнулся в другую лужу. Потом быстро поднялся, помог мне выбраться из-под машины и, не смотря на свои ссадины, отвел меня, грязного, мокрого и ревущего, домой.
Но все проходит, и этот эпизод лег в картотеку моих воспоминаний. Жизнь закрутилась, замелькали года.
- Слышала, Ромка-то – внук бабы Вари, наркоманом стал? – бабушка делилась новостями с моей мамой. – Квартиру продал, не работает нигде. Сидит с братом на бабкиной пенсии. Как она деньги получает – собирается у них шалман. Иномарки приезжают к дому, девки, хохот и шум до утра стоит – собаки-то лают, спать не дают.
И снова летят года. Периодически, приезжая в гости к бабушке, вижу Ромку. Он идет по улице, всегда в одной одежде – и зимой и летом – вязаная шапочка, потрепанная телогрейка. Он небрит, хромает, но всегда улыбается и здоровается. Я здороваюсь в ответ.
- Как жизнь?
- Нормально.
И разошлись.
- У Ромки-то брат умер от передозировки! – Бабушка шепчет мне на ухо. - Утром проснулись все, а он нет. Рядом шприц. А Ромка-то не знает, куда уже колоться – все тело истыкано, так он в пах колет, а там нога уже гнить начала… Вот баба Варя помрет и что тогда? Мать-то – инвалид.
Вскоре баба Варя умерла. По заключению врачей от хронического недоедания. А помнится, ходила баба Варя в дорогой цигейковой шубке, нарядном платке, да с позолоченной тростью. Денег тогда, по слухам, у нее были десятки тысяч на книжке. И на тебе - голодная смерть… Даже не верилось.
Смерть к Ромке пришла зимой. Он в тот день побил и выгнал мать из дома, она к знакомому ушла. Денег на наркотики не было, поэтому ломку заглушал дешевой самогонкой. Вернулся пьяный домой, да ключ потерял. Стучал стучал, потом разбил в сенях окно и попытался перелезть, повис. Да так и заснул – ноги на улице, тело в сенях. Мать утром пришла, а он уже мертвый. Говорят, что санитары, когда в морг увозили, не могли его разогнуть – заледенел. Такая вот судьба у Ромки-наркомана вышла. А у меня в памяти его улыбка и голубые глаза, да вихры белобрысые. Таким его запомню. Пусть земля тебе будет пухом, Ромка.