Дело было в ноябре, перед самым праздником. Вечером отец вдруг лошадь стал в сани-розвальни запрягать.Подзывает меня и говорит:
- Леня! Собирайся в дорогу. Надо в Зимино бабушке барана отвезти,а то лошадь совхоз заберет: на ферме много работы.
Добавил:
- Троем поедите. Галина и Толик еще.
Галина - это папина сестра, а Толик - мой братишка. Он на два года младше меня.
- Отчего не сьездить? - говорю. - Я мигом!
А уже темень на улице. Сунул отец мне спички в карман на всякий случай. По плечу потрепал, сена два навильника в сани бросил. Связанного барана положил на сено, мы тут же примостились в тулупах.
Через десять минут лошадь вынесла за околицу. Тишина вокруг, только скрип от полозьев. Дорога не близка - двенадцать километров, езды больше часа по колдобинам. Сани то и дело кидает из одной колеи в другую. Кругом все снегом уже прикрыло. Белым - бело. Морозно. Луна высоко на бездонном небе с яркими звездами. Дорога виляет между колками, безмолвными березами и осинами. Черный лес вокруг обступает. Едем и молчим, на душе почему - то муторно: тишина ночи саднит внутри. Снежной пылью сыплет в лицо.
"Скорее бы доехать, - думаю, - там бабушка уже блинов, наверное, напекла"
Только ложок переехали, стало вдруг чудиться, что свистит кто-то… Свистит и свистит… Лошадь погоняем, совсем притихли. Только на ровное место выехали – вижу справа огоньки бегут. Много - много огоньков через кусты. Я отвернул ворот овечьего тулупа:
- Галя, волки, что ли, там за кустами? - еще не веря глазам, тихо проговорил я и стиснул зубы.
- Не знаю, - замялась она и глубоко вздохнула, - Похоже, Леня, - они.
Тут же огрела лошадку кнутом, та дернулась от удара. Я машинально полез рукой в карман тулупа за спичками.
- Знаешь что, – прошептал я ей, чтобы братишка не слышал, - надо шерсть барану подпалить. Волки запаха горелой шерсти боятся, так отец мне раз сказывал.
- Да ну тебя! - Галина вырвала спички. - Тоже... выдумаешь!
Под полозьями скрипел снег, встречный ветер давил в лицо, гудел в ушах. Становилось все морознее. Внутри все сжалось...
Нас несла лошадь, переходя уже с рыси на галоп, порой задевая копытами передок. Начало холодить затылок. Крепился изо всех сил, чтобы не закричать…
- Ну, ну! Давай, Рыжуха, давай!
"Вот, - думаю, - незадача! Сожрут нас сейчас всех волки"...
Как - то разом дорога развернулась круто к тому самому опасному горизонту из черного леса. Развернулась – и тут у нас вырвался вздох облегчения. В полкилометре светилась огнями деревенька, где я родился, а со стороны околицы катили по целине в нашу сторону два гусеничных трактора с зажженными фарами. Вот и Зимино!
- Все нормально. Живы! - а по спине текло, это начал таять снег с шарфика.
- А я хотел шерсть на баране подпалить! - рассказывал я , уже находясь в доме у бабушки.
- Ну, ты, внук, и удумал! - огорчилась она.- Забирайся - ка скорей на печку, а я пельмешки сварю.
Еще долго рассказывал потом всем про ту страшную ночную поездку.
Новые комментарии