БЕЛОБРЫСАЯ ДЬЯВОЛИЦА
… Ее вели на костер. Обвинение было страшным. Подслеповатую, парализованную, выжившую из ума престарелую женщину, которую прозвали Белобрысой Дьяволицей, уличили в том, что она якобы летает на шабаши верхом на своей дочери, которую черти подковывают. И ведьма, игриво подмигивая судьям, признавалась во всех мыслимых и немыслимых грехах.
А теперь, ее ждала мучительная смерть. Как бабочка, порхало пламя над сырыми дровами. «Огонек! Огонек! – лепетала, захлебываясь от смеха, безумная старуха и потирала зябнущие руки. – Дай Бог вам здоровья, наконец-то я погреюсь»…
А теперь, ее ждала мучительная смерть. Как бабочка, порхало пламя над сырыми дровами. «Огонек! Огонек! – лепетала, захлебываясь от смеха, безумная старуха и потирала зябнущие руки. – Дай Бог вам здоровья, наконец-то я погреюсь»…
В тот день смерти были преданы еще десятки колунов и ведьм. Осужденные стояли кто в белых рубахах, кто в балахонах с капюшонами, закрывавшими лица, с горящими свечами в руках. Одни шли на плаху, других ждала виселица, устроенная наподобие креста; на железных спицах и кольях торчали головы уже казненных: по указу царя их нельзя было снимать, пока они совсем не истлеют.
Смертники по-разному воспринимали то, что им было уготовано. Одна из колдуний, совсем еще девочка, благословляла своих истязателей за то, что они спасли ее от когтей Сатаны, веруя, что костер избавит от вечного огня Ада. Другая, вдова стрельца, обвинялась в том, что прижила двух детей от Дьявола. Но она во время страшных пыток то лаяла собакой, то молчала, как рыба, то кричала, что навеки будет принадлежать властителю Преисподней. Третья молила быстрее сжечь ее, ибо вот-вот она родит чудовище. Она действительно была беременна.
Дочери Белобрысой Дьяволицы повезло. Ее признали невиновной. Следов от подков на ее ногах и дьявольских черных меток на теле не обнаружили…
Та, что снилась
Родион Кузнецов стеснялся своего имени. В детстве его дразнили, называли Раскольниковым, Мальчиком-с-топором. И был он застенчивым, тяжело шел на контакт. Особенно это сказывалось в отношениях с девушками.
Однажды Родион проснулся с мыслью, что жизнь кардинально нужно менять. Подумал, поразмыслил и уехал из своего родного села в большой волжский город - к отцу, который давно уже развелся с матерью, но поддерживал связи с сыном и всячески ему помогал. Родион надеялся, что поступит в институт.
Отец обитал на улице, где дома сходились наверху крышами так близко, что от неба оставалась только узкая щель, и на улице даже днем было темновато. Из подвалов несло сыростью, но тем не менее это была другая жизнь, непохожая на прежнюю. Как тут не вспомнить слова одного мыслителя, написавшего много лет назад: самое страшное в жизни не забота, не бедность, не горе, не болезнь, даже не смерть, а скука?!
Надежды Родиона оправдались – он стал студентом. Но главное – встретил ту, о которой мечтал, которая снилась ему ночами. У нее были длинные вьющиеся белокурые волосы, стройная фигура. И странные глаза – один зеленый, как изумруд, а другой – карий, цвета кофе. Она казалась яблоком, спелым и сочным в любое время года. Увидев ее, даже кукушка в стенных часах поперхнулась бы и умолкла.
Маленькая железная дверь в заборе
Они стали встречаться. Но возникали проблемы. Родион удивлялся тому, что Полина нередко отвечала на вопросы, которые он совсем не задавал и только собирался сформулировать. Полина словно читала его мысли. И какое-то смутное тревожное предчувствие овладевало им. Он силился, но не мог заглянуть ей в душу. Ее душа была бронированным сейфом, закрытым на секретный кодовый замок.
Он никогда не бывал в ее доме, не знал телефона – Полина всегда звонила сама. Объясняла это тем, что отец весьма ревниво относится к ее ухажерам. Но однажды она долго не объявлялась, и Родион стал волноваться.
Он покрутился возле особняка, где жила девушка, выяснил, что ее отец – крупный предприниматель. Правда, вот уже несколько месяцев его никто из соседей не видел. Как впрочем, и всю семью. Но жизнь здесь шла своим чередом, и ничто не говорило о каких-то неурядицах. По двору прогуливался охранник – проникнуть туда постороннему было невозможно. Кроме парадного имелся и еще один вход – маленькая железная дверь в каменном заборе, однако она была заперта.
Наступала ночь. Она была тихая, теплая и сырая, душный туман пропитывал мутный лунный свет. И Родион вдруг увидел человека, закутанного в черный плащ. Он стоял у железной двери.
Родион спрятался за дерево. Дверь между тем открылась. Из нее вышла девушка. Это была Полина. Но что связывало ее с ночным гостем?
Ночной разговор
Родиону не было слышно все, о чем они говорят. Ветер доносил только обрывки отдельных фраз.
- Ты знаешь, Полина, - сказал незнакомец, - мы, кажется, засветились. Теперь за нами следят. Нужно принимать кардинальные меры.
Полина что-то ответила, но Родион не разобрал. Зато понял самое главное: ночной гость, скорее всего, возглавляет какую-то сатанинскую секту.
Он исчез так же неожиданно и бесшумно, как и появился. Полина продолжала стоять у открытой двери. Словно ждала еще кого-то. И Родион внезапно понял: его.
Он выбрался из своего укрытия. Полина не удивилась. Маска красоты слетела с ее лица, обнажив облик какого-то злобного зверька. Она улыбнулась вызывающей самодовольной улыбкой, впрочем, довольно искусственной, и сказала:
- Теперь скрывать нет никакого смысла. Я – ведьма. Мне нравится мучить людей и животных, причинять им страдания, обрекая на болезнь и на смерть. Мне нравится насылать засухи и ураганы, другие катаклизмы. Тем самым я хочу отомстить за смерть матери, которую сожгли на костре. Но она успела передать мне свои секреты. За долгие годы я совершенствовала свое мастерство…
В сердце у Родиона была зима. Он молчал, не в силах выговорить ни слова. Но Полина снова угадала его мысли, хотя это было нетрудно:
- Да, наша встреча была подстроена. Ты хочешь знать, зачем ты мне нужен? Я объясню, но чуть позже. Сперва я задам такой вопрос: верит ли твой отец в Бога?
- Я никогда этим не интересовался, - ответил Родион. – Думаю, что нет. Он – кандидат наук. Он всегда привык опираться на факты. А религия опирается только на веру. Вера же не допускает никаких сомнений.
- Значит, он верит в черта, - заключила Полина. – Между прочим, в Средние века у одного великого безбожника инквизиторы нашли договор с Дьяволом, в котором этот ученый муж обязался отрицать существование нечистой силы, доказывая это с помощью законов природы. Для чего он это делал? А чтобы избавить слуг Сатаны от преследования и упрочить его царство. Вот и твой отец поступает примерно так же. Зачем ему ядовитое дерево?
Родион об этом дереве знал, но очень немного. Но откуда известно о нем Полине? Отец был токсикологом и проводил свои опыты в режиме строгой секретности. Он изучал воздействие всевозможных отрав на растения, чтобы выработать состав универсального противоядия, которое бы помогало и при укусах змей, и при отравлениях цианистым калием, мышьяком, синильной кислотой и другими ядами. В стебель одного из них, родом с Мадагаскара отец впрыснул из шприца какой-то приготовленный им раствор, и оно зацвело, а потом дало красивые и сочные плоды.
- Я – дочь колдуньи, - продолжала Полина. – Мать мою звали Белой Дьяволицей. Ее, как я уже говорила, казнили при Иване Грозном. Это случилось четыре с половиной века назад. Я унаследовала ее имя. Я предана не людям, а Дьяволу. А ты мне нужен только потому, что мне нужны плоды этого дерева. Из них я смогу приготовить мазь для того, чтобы полететь на шабаш – многие необходимые мне растения исчезли с лица Земли. Их просто вытоптали. Мы уже два года, как не собираемся на Лысой горе и в других сатанинских местах. Теперь у нас одна надежда на тебя. Ты должен проникнуть к отцу в лабораторию и выкрасть то, что нам надо.
Родион не ответил. Он вообще не мог говорить. Сквозь гипнотический сон, в который его погрузила ведьма, он с трудом видел ее лицо. Бледное, как у мертвеца, оно было искажено злобой.
В эту минуту из двери вышел отец Полины, или тот, кто им назывался. В руках он держал стальной трезубец, с каким обычно на старинных гравюрах изображали приспешников Сатаны. Существует древнее поверье, что черти с помощью такого дьявольского инструмента отправляют грешников на сковородку.
- Отдай ключ! – приказал он.
Посланец Ада стал медленно приближаться, и в голове Родиона мелькнула мысль: какое счастье, что он успел незаметно выбросить ключи, опасаясь, что соратники Полины проникнут в квартиру и начнут пытать его отца! Но в этот момент сознание его покинуло.
Он уже не чувствовал, как обшаривают карманы.
Камера пыток
Он очнулся почти в полной темноте. Только в окно сквозь щели ставен пробивались узкие снопики света, в которых весело танцевали пылинки. Но было не до веселья. Руки Родиона приковали цепью к стальной балке.
Это был глухой каменный мешок. Здесь его никто никогда не найдет. А крысы, которые пробегают по полу, наверняка съедят. Одна из них явно намеревалась куснуть Родиона за ногу, чтобы проверить, какова она на вкус, но тут со скрипом открылась дверь. В импровизированную тюрьму вошли трое в черных плащах с капюшонами. В руках у одного из них был кнут. Он с силой хлестнул Родиона по спине.
Родион закричал от боли. На коже вздулся багровый рубец. Истязатель стеганул его еще раз, потом еще.
- Ты должен выполнить то, что тебе приказывают, - сказал он. – Иначе мы засечем тебя до смерти. Или зашьем крысу в живот.
Родиону нужно было выиграть время. Он прикинулся, что ничего не понимает.
- Плоды. Нам нужны плоды, - сказал кнутобой, снимая капюшон. И Родион обмер от ужаса. На его голове были рога. Небольшие, но очень острые. Как у чертей, какими их изображают.
- Теперь ты веришь, что находишься в преддверии Ада? – спросил он.
Рогатый взял длинный железный прут и сунул его в печь. Когда прут раскалился, поднес его к лицу Родиона. Раздался хриплый голос второго вошедшего:
- Если ты скажешь «нет», лишишься сначала одного глаза, а потом второго.
Раны на спине саднили, мешали сосредоточиться. Но Родион все же сориентировался.
- Хорошо, - сказал он. – Я сделаю все, что нужно. Только снимите цепи – руки совсем затекли.
Его расковали. Он действительно не чувствовал рук. Минут пять растирал их, пока не восстановилось кровообращение. И вскоре получил от своих мучителей необходимые инструкции.
Ему завязали глаза и повели по каким-то ступеням. Шли долго, то спускаясь, то поднимаясь. Откуда-то несло могильной сыростью, в других местах, наоборот, страшным жаром, как их сауны. Наконец, повеяло ветерком. Где-то рядом угадывалась то ли река, то ли озеро.
Руки у Родиона тоже были связаны. Его заставили подняться на какую-то возвышенность. Еще мгновенье – и он полетел вниз.
«Все, - успел подумать он, прежде, чем погрузиться в воду. – Теперь уже точно – все. От него решили отделаться, как от ненужного свидетеля. Значит, ведьмы и ведьмаки, а возможно, те, кто прикидывается ими, каким-то образом заполучили то, что им требовалось».
Он тонул, нахлебавшись воды. Тяжелые ботинки тянули его ко дну. Но это было очередное испытание. Даже не испытание, а устрашение. Чья-то сильная рука схватила Родиона за волосы и вытащила на поверхность. Еще пара минут – и он уже на берегу.
Когда с глаз сняли повязку, Родион понял, что находится рядом с загородной дорогой у соснового бора с березовым подлеском. Где его держали, он не имел ни малейшего представления. Куда держать путь – тоже.
- Теперь лови попутку, - сказал Рогатый. – Поезжай на север. Завтра вечером наш связник найдет тебя. Не вздумай кому-нибудь сказать о том, что с тобой случилось. Не вздумай обращаться к врачу. Если вдруг захочешь нас обмануть – пеняй на себя: в этом случае тебя ждет смерть. Весьма мучительная.
И он исчез со странным шипеньем, как будто его растворили в серной кислоте. И только потом Родион узнал, что неподалеку от этого место находили обезображенные трупы. Одна из версий следователей заключалась в том, что это – дело рук сатанистов, что людей приносили в жертву Дьяволу. Увы, преступников так и не нашли.
Странная смерть
Родион только к ночи добрался до дома. Разговор с отцом был начистоту.
- Я, кажется, знаю, что делать, - сказал он, выслушав сына. – Другого пути у нас нет.
Утром отец Родиона явился в лабораторию намного раньше других сотрудников. Тайком от всех порубил деревце на куски и уничтожил его плоды. Сжег их в мусорном контейнере. А начлабу вручил отчет о проделанной работе. В нем говорилось, что эксперимент не удался, и программу исследований необходимо сворачивать, так как она съедает немало средств. Копию этого отчета вручил сыну с такими словами:
- Передай это своим рогатым, теперь, я думаю, они нам уже ничего плохого не сделают.
Но они сделали. Когда после встречи с посланцем из Преисподней (а может быть, секты сатанистов – Родион до сих пор не знает точно) он вернулся домой, дверь была открыта. Замок отжали ломиком. И первое, что увидел Родион, - это страшный беспорядок в прихожей. Вешалку сорвали, одежда валялась на полу. Такой же бедлам был и в комнатах. Там что-то искали. В пепельнице дымилась сигарета – значит, непрошенные гости ушли буквально за несколько минут до прихода Родиона.
На стуле в неподвижной позе находилось тело отца. В руке у него была зажата половинка какого-то экзотического плода. И расследование зашло в тупик. Никаких следов токсинов в организме погибшего эксперты не отыскали. Получалось, что плод, который был оставлен как бы на память, как знак того, что кто-то неведомый и всесильный посетил отца, не содержал яда. Дело прекратили, медики констатировали, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности.
Родион настаивал на том, что нужно произвести обыск в особняке, где жила Полина. Но и это мероприятие сорвалось. Оказалось, что, согласно документам, дом еще пять лет назад приобрела вполне добропорядочная семья. Правда, на некоторое время она уезжала в Германию – как раз накануне того, как Родион встретился с Белой Дьяволицей. А вернулась буквально на днях. Как в охраняемом особняке оказались Полина и ее «отец», так и не удалось выяснить.
Неожиданная встреча
Все это, по словам Родиона, случилось осенью 2002 года. С той поры многое изменилось. Родион закончил вуз, устроился на престижную работу. Женился. Полтора года назад у него родилась дочь. Квартиру в старом доме удалось продать. Так же молодожены поступили и с квартирой жены, приобрели новую, более просторную и комфортабельную.
Жизнь вроде бы приходила в норму, душевная рана затянулась, но не перестала кровоточить. Время от времени встреча с четырехсотлетней ведьмой все-таки вспоминалась. Слишком большой шок испытал тогда Родион. И чувствовал: пока ее не нейтрализуют, она представляет огромную опасность не только для него, но и для всех прочих живых существ. Но найти ее казалось задачей совершенно невыполнимой.
И все-таки он ее встретил в ноябре прошлого года. Белая Дьяволица шла по супермаркету, и практически все мужчины поворачивались и смотрели ей вслед. Да и другое трудно, наверное, представить. На губах ее играла обольстительная сценическая улыбка, которая в переводе на нормальный человеческий язык означает следующее: если я захочу, все мужики будут у моих ног. Даже несмотря на то, что я ведьма и мне четыре с половиной века.
И все же в ней было какое-то неподвластное времени очарование.
- Она меня, конечно же, узнала, - говорит он, и вид у него такой, будто он только что разжевал лимон. - Мне показалось, что на меня обрушилось потолочное перекрытие. Или же я на бегу врезался в пианино. Перед глазами все поплыло, изображение стало двоиться. Я закрыл глаза и тотчас открыл. И недоуменно уставился в пространство перед собой, где еще секунду назад она стояла. Белая Дьяволица исчезла, как будто ее и не было.
Родион говорил об этом даже с какой-то грустью.
Новые комментарии