ТАЛАНТЫ И ЗАВИСТНИКИ
В этом году исполняется 105 лет со дня рождения председателя совета министров Российской Федерации Михаила Родионова, расстрелянного по «Ленинградскому делу».
Судьбы первых секретарей Нижегородского, а потом Горьковского обкома КПСС и других руководителей области удивительно похожи. Либо они, как братья Кагановичи, Андрей Жданов и Анастас Микоян, делали блестящую карьеру, либо погибали в сталинских застенках. Скорбный список приговоренных к смерти достаточно велик: Карл Прамнэк, Александр Муралов, Григорий Федоров, Николай Угланов... Не повезло и Михаилу Родионову, который возглавлял обком в годы Великой Отечественной войны. Это было очень тяжелое время, но горьковчане под его руководством сумели решить многие проблемы.
Миша-пастушок
Михаил Иванович Родионов родился в крестьянской семье в селе Ратунино Макарьевского уезда Нижегородской губернии. Семья бедствовала, и Мишу, как только ему сравнялось десять лет, отрядили в подпаски к пастуху Архипу. Это была нелегкая работа, но когда коровы мирно паслись, подросток доставал книжку – читать он научился рано. Архип прзволял. Только приговаривал:
- Чую, далеко пойдешь ты, брат, большим начальником станешь.
Спустя пару лет Миша-пастушок пришел в Лысковскую школу-коммуну. Закончив ее, поступил в педагогический техникум. И тут окружающие поняли: Миша Родионов – это прирожденный лидер, человек неординарно мыслящий, но всегда поступающий очень рационально. И очень ответственный.
В 1927 году Михаил закончил еще и Лысковский политехнический техникум. Его направили на комсомольскую работу, а потом - в Борский райком партии. Перед Родионовым открываются широкие перспективы. Он заведует отделом народного образования Горьковского обкома ВКП (б), исполняет обязанности председателя облисполкома. В 1940 году его избирают первым секретарем обкома.
Война
Непомерная тяжесть легла на его плечи. Красная Армия сдает город за городом. Принимаются непопулярные меры. Вводятся продуктовые карточки, семидневная рабочая неделя, за прогулы, за выпуск недоброкачественной продукции можно угодить в ГУЛАГ. И Родионов в гуще дел. Нужно проконтролировать, как обстоит дело со строительством оборонительных сооружений, с выпуском танков, самолетов, самоходок, боеприпасов, узнать, как идет формирование народного ополчения, стрелковых дивизий, танковых бригад, особого дивизиона бронепоездов. Нужно поинтересоваться, как живут рабочие, чем-то помочь. Времени на сон у первого совсем не остается. В кабинете его практически не застать.
Забот хватает. На строительстве оборонительных сооружений трудятся 350 тысяч человек, протяженность их – больше тысячи километров. Неизвестно, как поведет себя враг. Не исключено, что он двинет в сторону Горького, где десятки предприятий выполняют военные заказы. А как защитить горьковчан от налетов немецкой авиации, как мобилизовать их на ударный труд, когда холодно и голодно, когда люди падают от усталости?
Но горьковчане сумели сделать, казалось бы, невозможное. Освоили массовый выпуск «тридцатьчетверок», подводных лодок, минометов, снарядов для «катюш», артиллерийский орудий, автомобилей, за три месяца восстановили разрушенные в результате бомбежек корпуса автозавода, поставили для нужд Красной Армии и флота тысячи тонн муки и крупы. Это, конечно же, далеко не все. На территории области было размещено 175 тысяч эвакуированных, в том числе 45 тысяч ребятишек. Для них было создано 135 детских домов. Оказывалась и помощь блокадному Ленинграду. На средства, собранные трудящимися, были построены и отправлены на фронт десятки танков, несколько эскадрилий самолетов, пять бронепоездов. В области действовало свыше 170 госпиталей. Все это позволило во многом приблизить победу над врагом.
После победы
Но победа не принесла свободы. Тотальный режим не претерпел изменений. Репрессивные органы работали, как и в тридцатые годы, с полной нагрузкой. Система слежки и доносительства не ушла в прошлое.
В начале 1946 года Сталин решил перетасовать колоду высшего эшелона власти. Оргбюро ЦК пополнили руководители, выдвинувшиеся в годы войны. Среди них выделялись бывший первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) Алексей Кузнецов, который после перехода в ЦК партии стал курировать НКВД и министерство внутренних дел, председатель Совета Министров РСФСР Михаил Родионов и председатель Госплана СССР Николай Вознесенский. Это были яркие, творческие личности, но именно это и вызвало протест у Маленкова, Берии и министра госбезопасности Абакумова. С одной стороны, это была элементарная зависть, а с другой – боязнь потерять свои посты.
Маленков начал свои атаки на выдвиженцев Сталина с разгрома творческой интеллигенции города на Неве. Был закрыт журнал «Ленинград», исключены из Союза писателей Анна Ахматова и Михаил Зощенко. Сталин не вмешивался. Похоже, он тоже был обеспокоен стремительным возвышением новой партийной элиты, ее самостоятельности при решении целого ряда вопросов. Так стало фабриковаться «Ленинградское дело»
К чему придрались?
Идеи «ленинградцев» им самим казались здравыми, но в то же время содержали изрядную долю прожектерства. Родионов, к примеру, обратился с письмом к Сталину, в котором старался убедить его в необходимости создания Компартии Российской Федерации. Зрела мысль о переносе столицы РСФСР из Москвы в Ленинград, высказывались соображения по поводу того, что надо строить отношения с союзным государством на паритетных началах. Не передавать, к примеру, все заработанные республикой деньги в бюджет СССР, а часть оставлять на собственные нужды, а главное - ликвидировать диспропорции в торговых связях с другими республиками, которые заведомо планировались как убыточные.
Но «ленинградцы» наделали кучу ошибок. На них Маленков, Берия и Абакумов их и подловили. 25 декабря 1948 года закончила свою работу объединенная Ленинградская областная и городская объединенная конференция ВКП(б). Первым секретарем обкома был вновь избран Петр Попков, вторым – Георгий Бадаев. Яков Капустин занял пост второго секретаря горкома. Но кто-то написал донос в ЦК партии. Якобы во время подсчета голосов допущена подтасовка. В общем, было все, как на недавних выборах в Государственную думу.
А тут еще одна незадача. В январе 1949 года в Ленинграде была проведена Всероссийская оптовая ярмарка. На нее пригласили представителей союзных республик, причем без согласования с вышестоящими инстанциями. Это можно было расценить как самоуправство.
В феврале 1949 года состоялось объединенное заседание бюро Ленинградских обкома и горкома партии. На нем присутствовали Маленков и член оргбюро ЦК ВКП(б) Василий Андрианов. И Маленков в своем выступлении расценил действия Родионова, Вознесенского, Кузнецова и поддерживавших их Попкова, Капустина и других ленинградцев, как антипартийные. Выплыла на свет и история с фальсификацией результатов выборов секретарей обкома и горкома.
Попков взял всю вину на себя. Он был отстранен от должности, как и Яков Капустин. Однако этим дело не кончилось.
«Заговорщики»
Дальше инициативу взял в свои руки Абакумов. Родионов, Вознесенский, Кузнецов, Попков и другие были представлены Сталину как заговорщики. И пошли аресты.
Первым попал за решетку Капустин, которого обвинили в шпионаже. В свое время второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(6), находясь на стажировке в Англии, где изучал паровые турбины, вступил в интимную связь с переводчицей. Об этом узнал ее супруг. Разразился скандал, который стал предметом разбирательства в советском торгпредстве в Лондоне. В то время дело спустили на тормозах. Теперь же Абакумов с помощью пыток выбил из Капустина признание в том, что он был завербован английской разведкой, что у него были влиятельные покровители в лице Кузнецова, Родионова и Вознесенского, а также уполномоченного Министерства госбезопасности по Ленинградской области Петра Кубаткина, переведенного сюда из Горького. Кубаткин, согласно показаниям Капустина, приказал уничтожить компрометирующие его документы. И «покровители» тоже разделили участь Капустина. Волна арестов прокатилась по всей стране. Только в Ленинграде предстали перед судом около двух тысяч человек.
В сентябре 1950 года в Ленинграде состоялся открытый судебный процесс выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР. Подсудимых обвиняли в измене Родине, контрреволюционном вредительстве, выразившемся в проведении несанкционированной ярмарки, которая из-за порчи товаров принесла убыток в четыре миллиарда рублей.
По мнению прокуратуры, те, кто предстал перед судом, представляли «ленинградскую мафию». Они расставляли на ключевых государственных постах своих земляков, насаждая кумовство, всячески выпячивали себя, замалчивая роль ЦК партии в спасении Ленинграда. Более того, в дни, когда пайка хлеба составляла 125 граммов, ленинградские руководители «широко практиковали выдачу продовольствия, вина и водки на устройство банкетов и различного рода вечеров и попоек». Таких банкетов было около двух десятков. Кроме того, военторгам Ленинградского фронта и Балтийского флота было отпущено шесть тысяч литров водки «для продажи командному составу» и большое количество продуктов «на спецнужды партизанского штаба». Впрочем, насколько это соответствует действительности, до сих пор неясно. Многие документы дела не обнародованы, часть уничтожена.
Вознесенский, помимо всего прочего, обвинялся в том, что умышленно занизил план промышленного производства на первый квартал 1949 года с тем, «чтобы позднее рапортовать руководству о его перевыполнении». Такая экономическая политика приводила к дефициту одних продуктов и избытку других. Но куда страшней была другая преступная халатность. Оказалось, что в Госплане бесследно пропали свыше 250 секретных документов.
Подсудимые признавались во всех мыслимых и немыслимых грехах, надеясь на то, что им сохранят жизнь. В 1947 году смертная казнь была отменена. Но уже в ходе расследования «ленинградского дела» «вышку» ввели снова. То, что закон не имеет обратной силы, было для правоохранительных органов пустым звуком.
Финал
1 октября 1950 года спустя час после оглашения приговора, Вознесенский, Кузнецов, Родионов, Попков, Капустин и председатель исполкома Ленгорсовета Петр Лазутин были расстреляны. Бывший второй секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) Иосиф Турко, заведующая отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов Ленинградского обкома партии Татьяна Закржевская и управляющий делами Ленинградского обкома партии Федор Михеев получили неподъемные тюремные сроки.
Спустя некоторое время состоялись другие процессы. Были казнены еще 20 человек: Георгий Бадаев, Петр Кубаткин, председатель исполкома Ленинградского областного Совета депутатов трудящихся Харитонов, секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Левин, сестра Николая Вознесенского Мария и другие ответственные работники. Был репрессирован и брат Вознесенского, Александр, ректор Ленинградского университета.
То, что «Ленинградское дело» сфабриковано, было установлено после ареста Берии. 30 апреля 1954 года Верховный суд СССР реабилитировал всех, кто по нему проходил. Министр государственной безопасности генерал-полковник Bиктор Абакумов, начальник следственной части по особо важным делам генерал-майор Леонов, его заместители полковники Лихачев и Комаров, которые вели «ленинградское дело», были арестованы. Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила их к смертной казни. Но истинные заказчики массовых убийств остались безнаказанными.
- Никогда организатором ленинградского дела я не был, это легко установить, да и здесь достаточно товарищей, которые могут сказать, что это делалось по личному указанию Сталина, - оправдывался на пленуме ЦК КПСС в 1957 году Маленков. – Неужели кто-то может подумать, что я руководил Сталиным?
]
Новые комментарии