ПАЛ С НЕБА СОКОЛ...
15 декабря 1938 года, во время испытаний разбился самолет, пилотируемый легендарным летчиком Валерием Чкаловым. Буквально за два дня до своей таинственной гибели он приезжал на родину, в нижегородское село Василево (ныне город Чкаловск). Зачем? Чувствовал близкое дыхание смерти? Об этом ни в одной биографии Валерия Павловича не говорится. Только совсем недавно автор этих строк нашел убедительные доказательства того, что визит этот все-таки был. И сегодня уже совершенно очевидно, что к смерти народного героя имеет самое прямое отношение НКВД. А устранен он был с молчаливого согласия, а возможно даже, по прямому указанию Сталина.
Строптивый ас
Чкалов прославился прежде всего своим хулиганством. Его дважды судил военный трибунал. Первый раз - за то, что пролетел под мостом, второй раз - за пьянку. 16 ноября 1925 года он получил полгода тюрьмы за то, что 7 сентября «явился совершенно пьяным для совершения учебного полета и вел себя недопустимо: кричал, шумел и т.д. Будучи арестованным, а затем отправленным на автомобиле с летчиками Богдановым и Благиным домой, Чкалов в пути был очень недоволен, громко выражал свое неудовольствие криками и жестикуляциями». Спасло его только пролетарское происхождение, молодость и добровольная служба в Красной Армии, куда попал он в... 15 лет.
Медики тогда вынесли вердикт: «Страдает неврастенией, употребляет спиртные напитки неумеренно. Имеется шизоидный статус, выражающийся в недостаточной сдержанности в поступках, бравадой ими, самоуверенности». И надо сказать, в самоуверенности Валерию Павловичу действительно отказать было трудно. Однажды заявил Хрущеву, который тогда был секретарем Московского горкома партии, что тот вник в авиацию, как свинья в грецкие орехи. Никита Сергеевич этого высказывания не мог простить даже мертвому Чкалову. Город, названный его именем, переименовал, крейсер «Валерий Чкалов» - тоже. Закрыл училище в Борисоглебске, где его обидчик постигал основы летного мастерства. Это училище вновь открыли лишь когда Хрущева сместили с поста Первого секретаря ЦК КПСС.
Такая независимость не могла понравиться и непосредственному начальству летчика. В декабре 1932 года после пребывания Чкалова на специальных сборах ему
написали просто убийственную характеристику: «Тов. Чкалов в
политико-моральном отношении является крайне неустойчивым и по своей социально-идеологической сущности чуждым человеком. Дисциплину Красной Армии не переваривает, внутренне разболтанный и разложившийся командир. По всем данным подлежит изъятию из ВВС РКК».
Но летчика спас не кто-нибудь, а сам «отец всех времен и народов».
Ревность вождя
2 мая 1935 года на Центральном аэродроме имени Фрунзе нарком обороны Климент Ворошилов представил Чкалова Сталину. Тот первым делом спросил, почему Валерий Павлович никогда не пользуется парашютом.
- Машины губить жалко, - ответил Чкалов.
Вождю ответ понравился.
- Ваша жизнь дороже нам, чем любая машина, - сказал он. Впрочем, как всегда, лукавил.
Но тогда все выглядело очень кучеряво. Через три дня Чкалов был награжден орденом Ленина. Он стал летчиком-испытателем Авиапрома, ему доверили совершить перелеты по маршруту Москва-остров Удд, а затем и через Северный полюс.
Тем не менее отношения между Чкаловым и Сталиным складывались более чем странные. По словам сына прославленного летчика, Игоря Валерьевича, Чкалов называл Сталина на «ты», мог говорить ему то, на что другие просто не отваживались. Мог принудить его на приеме в Кремле выпить полный бокал водки на брудештафт.
На людях они всегда славили друг друга. 17 ноября 1938 года на Горьковском городском слете стахановцев Валерий Павлович, например, разразился такой тирадой:
- С именем Сталина каждый советский гражданин преодолеет любые трудности. Вот мы летели через полюс. Кислорода давно не было. Мы теряли силы. Но стоило вспомнить это дорогое имя, как перед нашими глазами встал он, любимый отец и учитель. И сразу появилась бодрость,
появились силы. Мы ожили.
А 13 декабря 1938 года, за два дня до своей гибели, в родном селе Василево Чкалов произнес такую фразу:
- Два медведя в одной берлоге не уживутся.
Это было вскоре после того, как Чкалов отказался возглавить и министерство транспорта, и наркомат внутренних дел (тогдашнего наркома Николая Ежова уже отстранили от должности). И вождь был недоволен. Хотя это недовольство могло иметь и другие мотивы. «Отец всех времен и народов» вроде бы был увлечен женой Ежова Евгенией, которую за глаза звали Суламифью. Но она отвергла притязания Иосифа Виссарионовича и якобы стала встречаться с Чкаловым... Но не исключено, что это просто сплетни.
Роковой декабрь
Тетка Дарья, которая работала истопницей в Василевской школе, где учился Валерий Павлович, предупреждала его:
- Бойся декабря, это не твой месяц.
И это действительно было так. В декабре 1926 года Чкалов попал в тюрьму за пролет под Троицким мостом. Самолет тогда задел провода и был поврежден. Но за решеткой в Брянске пилот провел только 16 суток. Вызволил его начальник ВВС Петр Баранов, заручившись согласием председателя ВЦИК Михаила Калинина.
Игорь Валерьевич Чкалов вспоминал, что с самого начала зимы 1938 года отца словно подменили.
- Он ложился спать, а под подушку клал пистолет, - рассказывал он.
12 декабря 1938 года брат Валерия Павловича Алексей и горьковский писатель Валентин Костылев навестили Чкалова в Москве. Вот что писал 18 декабря того же года в «Горьковской коммуне» Костылев:
«В руках Чкалова телефонная трубка, перед глазами письма. «Готово? А погода как? Хорошо. Сейчас приеду». Торопливо делает пометки на углах писем: «Вышинскому». Улыбается. Солнце.
В дверях дожидается шофер. «Сейчас. Только оденусь, да чайку попью». И обращается к брату: «Я скоро приеду. Летать буду минут десять-пятнадцать, не больше. Если благополучно сяду...».
Не правда ли, странно? И еще одна странность. 13 декабря, в Василево, Чкалов встретился со своим первым учителем - Яковлевым.
«Летаешь? - говорю ему, - вспоминал Яковлев 18 декабря 1938 года на страницах газеты «Горьковская коммуна». – «Летаю». – «Смотри, не разбейся».
Как в воду глядел первый учитель Чкалова.
Все готово? Как бы не так!
1 декабря 1938 года Валерий Павлович находился в официальном отпуске. Как всегда, в Василеве. Здесь его нашла телеграмма из авиазавода №156. «Все готово. Ваше присутствие срочно», - писал авиаконструктор Николай Поликарпов.
2 декабря Чкалов уже в Москве. Первым делом он приезжает на летно-испытательную станцию. Осматривает новый сверхмощный истребитель И-180, который ему предстоит испытывать. Но тут выясняется, что в самолете обнаружено 139 (!) дефектов. Испытания переносятся.
10 декабря была проведена первая рулежка самолета. Работа шасси, тормозов и мотора нареканий не вызвала Решено было поднять самолет в воздух 12 декабря.
Чкалов вновь за штурвалом. Однако во время вторичной рулежки накрылась тяга управления газом мотора. Эта тяга была заменена на усиленную к утру 14 декабря и тогда же опробована. И главный конструктор Поликарпов дает добро на полет продолжительностью 10-15 минут на ограниченной скорости. Но тут же на стол наркома обороны Ворошилова легло донесение заместителя наркома НКВД Лаврентия Берии: «Распоряжением директора завода № 156 Усачева на центральный аэродром вывезен с наличием 48 дефектов новый истребитель И-18... Имеющиеся дефекты могут грозить катастрофой».
Но победил в этой авиационной войне не Берия, а директор завода Усачев. Он обманул наркома оборонной промышленности Кагановича. Заверил его, что все неисправности устранены. Но как бы не так!
Труба зовет. В мир иной
15 декабря Чкалов ушел из дома ранним утром. Попрощался с детьми, с женой, Ольгой Эразмовной.
На углу улиц Горького и Большой Грузинской Валерий Павлович попросил водителя остановиться. Вышел, чтобы купить папирос. Отметим это для себя: пожалуй, тут тоже зарыта большая-большая собака.
Железнодорожный переезд был закрыт. И надолго. Чкалов нервничал: опаздывает. Вышел из машины и добирался до аэродрома трамваем. А было межу тем очень холодно. Столбик термометра зашкаливал за отметку минус 27 градусов.
Но вот, наконец, дребезжащий холодный трамвай довез летчика-испытателя до печально известного Ходынского поля, где по случаю коронации Николая II возникла давка, которая привела к гибели многих людей. Здесь и размещался центральный аэродром имени Фрунзе. Но самолет снова был не готов к полету. Кто-то накануне снял жалюзи с мотора, которые предназначены для того, чтобы он не случилось обледенения. Вряд ли кто-то сделал это по недомыслию, все было тщательно продумано. В сильный мороз отсутствие системы регулировки охлаждения мотора – смерть для пилота.
Чкалов хорошо это понимал, но бесконечные затяжки с испытаниями его уже стали раздражать.
- Сколько времени понадобится, чтобы жалюзи установить? – спросил он у механиков.
Ему ответили: несколько часов.
- Слишком долго, я ждать не буду, - сказал Валерий Павлович. – Если летать минут десять, мотор обледенеть не успеет.
В 12 часов 58 минут он вырулил на взлетную полосу. Самолет легко оторвался от земли и набрал высоту 500 метров. Чкалов сделал круг над аэродромом. Все, казалось, было в норме. И испытатель решил сделать второй круг, более широкий. Пролетел над Хорошевским шоссе, стал снижаться. И тут мотор заглох.
До аэродрома оставалось всего километр-полтора. Самолет стремительно падал. А за забором аэродрома размещались склады Наркомлегпрома. Чкалов мог бы посадить машину на брюхо, если бы повернул ее к жилому бараку. Но чтобы перелететь его, нужно было убрать шасси, а оно было намертво заблокировано, то есть находилось в стабильно выпущенном положении.
Валерий Павлович побоялся, что в бараке могут находиться люди, резко свернул с курса и врезался в занесенную снегом бетонную опору. Ее он не увидел. Да и самолет снижался по такой траектории, что ничего предпринять уже было нельзя. «При ударе, - говорилось в очередном донесении Берии, - Чкалова выбросило вперед на 10-15 метров вместе с хвостовой частью фезюляжа, управлением и сиденьем. Передняя часть самолета разбита. Пожара не было. Тов. Чкалов был тотчас же взят еще живым работниками склада и доставлен в Боткинскую больницу, где
скончался через несколько минут».
На самом деле все было не так. Первой к летчику, выброшенному из кабины, подошла случайная прохожая. На голове у пилота – платок. Сняла его. Дышит. Расстегнула комбинезон. В кармане – удостоверение депутата Верховного Совета Союза ССР. Остановила проходившую мимо машину. Запомнила: ехал технорук завода Лазарев. Он и доставил Чкалова в больницу. Но ранение было несовместимо с жизнью: серьезная черепно-мозговая травма, а главное - железная труба протаранила грудь «сталинского сокола». Только железное здоровье позволило ему еще пару часов сопротивляться ЕЕ Величеству Смерти.
Через два дня после катастрофы И-180 было обнародовано заключение Государственной комиссии по расследованию ее причин. Виновниками ЧП были названы конструктор Поликарпов и... Валерий Чкалов. Ему вменялось в вину то, что, зная о неисправностях самолета, не отложил испытания, во-вторых, начал совершать полет вне аэродрома.
Тайна за семью печатями
Кому же была выгодна смерть Чкалова?
- Происков Берии вроде бы тут не замечено, - говорит дочь Чкалова, Валерия Валерьевна. – У Николая Ежова, разумеется, были мотивы, чтобы отомстить летчику № 1. Но он уже был не у дел. Значит, отпадает. Странно то, что никто из высших руководителей страны на письмо Берии не прореагировал. Похоже, Сталин лично распорядился никому не вмешиваться. И отцу дали погибнуть «при исполнении», хотя в запасе был и другой вариант его ликвидации. Он должен был умереть от обратного выстрела из собственного ружья на охоте. Я делаю такой вывод потому, что накануне рокового полета неизвестный принес ему домой коробку патронов. По другой версии, эти патроны дали ему в Горьковском областном управлении НКВД. Когда же родственник жены Чкалова Ольги Эразмовны стал стрелять этими патронами, они сначала давали осечку, а через несколько секунд - самопроизвольно выстреливали. Расчет был такой: Чкалов нажимает курок - осечка, переламывает ружье, и в этот момент патрон стреляет дробью вперед, а гильзой - назад, нанося смертельную травму.
Покушения на Чкалова были и раньше. При испытаниях самолета И-16 кто-то подпилил тросы управления самолетом и Валерию Павловичу пришлось совершить вынужденную посадку на крыло, и он в кровь разбил себе голову. В другой раз неизвестные злоумышленники вставили в замок шасси сверло, и выпустить его никак не удавалось. Когда перед выборами в Верховный Совет Чкалов объезжал глухие вятские и чувашские деревни, на него напали какие-то бандиты с ножами. Но не того напоролись. Будущий депутат разметал их, как соломенные куклы.
- Как ни странно, но могли желать смерти отцу и его земляки, - говорит Валерия Валерьевна. В 1931 году, когда мой дед, Павел Григорьевич, умер, Валерия Павловича на его похороны не отпустили. Когда же он вырвался в Василево, то застал отчий дом пустым. По доносу кого-то из местных Чкаловых объявили кулаками, а имущество частью конфисковали, частью разграбили. Но отец не стал разбираться, кто прав, кто виноват, а василевцы сделали вид, что ничего не произошло.
Раньше всерьез рассматривалась версия о диверсии. Да, разумеется, фашисты, если они узнали о испытаниях нового самолета, любым путем старались этому помешать, не допустить, чтобы началось его серийное производство. Но германского следа в деле о катастрофе не обнаружено. Хотя очень смущают Валерию Валерьевну папиросы, приобретенные отцом накануне гибели. В них могли добавить парализующий яд, считает она. Или же вызывающий мгновенную слепоту.
И все же немцы тут, скорей всего, ни при чем. Даже в годы войны у сбитых фашистских асов находили фотографии Чкалова. Когда их спрашивали, почему они хранят портреты великого советского летчика, они отвечали: «Это не просто ваш летчик, это – великий летчик».
К гибели Чкалова причастно прежде всего НКВД и, возможно, Никита Хрущев. На это указывает то, что смерть летчика № 1 повлекла за собой смерть других людей. На следующий день после трагедии на дровяном складе выпал из поезда ведущий инженер по проекту злополучного самолета И-180 Лазарев. Тот самый, который доставил умирающего Чкалова в Боткинскую больницу. Бесследно исчез механик, который готовил самолет к испытаниям. Начальник главка авиапромышленности Беляйкин, отсидев 5 лет в тюрьме, был убит в первый же день, как только оказался на воле... И совсем неизвестна судьба директора завода № 156 Усачева, сыгравшего немалую роль в судьбе Чкалова. Тут уж, как ни крути, тайна за семью печатями.
Новые комментарии