КРАСАВИЦЫ ИНЫХ ВРЕМЕН
Нижегородки издавна славились своей красотой. И совсем не случайно, что они побеждают на самых престижных конкурсах - миловидность, наверное, передается с генами.
Печальная повесть о великой княгине
630 лет уже покоится в земле прах великой княгини Нижегородской Вассы, но память о ней жива. Васса (в иночестве Феодора) причислена к лику святых, каждый год, 28 марта, в день перенесения ее мощей, верующие поминают добрым словом дочь тверского боярина Иоанна.
Васса была еще подростком, а все говорили о том, что она - писаная красавица. Увидел ее случайно великий князь суздальский и нижегородский Андрей Константинович - и глаз не мог отвести. И 12-летняя девочка стала его женой.
Но не все было гладко на жизненном пути князя. Рубился с врагами, получил ранение, заботы наваливались: нужно было сохранять, хотя бы чисто формально, добрые отношения с Золотой Ордой, вовремя собирать и платить дань, защищать подданных от набегов тех же татаро-монголов, мордвы, черемисов, да и что греха таить, соседей-славян, решать другие важные вопросы. С женой Андрей Константинович виделся редко. Детей у них не было.
А любовь была, да такая, что, как рубина свет, в веках не гаснет. 13 лет прожили они вместе, и все эти годы друг в друге души не чаяли. А когда жизненный путь князя прервался, и 25-летняя Васса стала безутешной вдовой, она постриглась в монахини, раздав все свое имущество бедным, да в святые храмы. И посвятила себя на веки вечные Господу. Скончалась княгиня в Зачатьевском монастыре, построенном ее мужем на берегу Волги близ устья Почайны.
Монастырь этот сгорел дотла 29 июня 1685 года. Но мощи Вассы успели перенести в Спасо-Преображенский собор, где они находились рядом с гробницей Козьмы Минина. Вплоть до 1929 года, когда большевики собор взорвали.
Отвергнутая невеста
В 1617 году первому царю из династии Романовых, Михаилу Федоровичу, исполнилось двадцать лет. Но он был холост, и для пущей солидности бояре решили его женить. Стали подыскивать невесту, но государь повелел прекратить всякие смотрины - его выбор давно уже пал на дочь небогатого дворянина Ивана Хлопова, Марию.
Девушка поражала всех, кто ее видел, какой-то необыкновенной красотой. Портрета ее, к сожалению, не сохранилось, но современники восхищались ее миндалевидными, "синими, как небо, глазами", румянцем на щеках и тяжелой русой косой до пят.
Царской невесте отвели особые покои и по обычаю того времени дали новое имя - Анастасия. Ее родители и дядья - Иван и Гаврила - были приняты ко двору, осыпаны подарками. И Михаил Федорович неожиданно для всех приблизил к себе Гаврилу Хлопова - они стали чуть ли не приятелями.
Бывший царский фаворит и его родственник, Михаил Салтыков, был уязвлен в самое сердце и затаил обиду. А вскоре после ссоры с Гаврилой у него возник коварный замысел - отомстить. И он решил отравить Марию Хлопову.
Такой случай представился. Заканчивались приготовления к свадьбе, и царь поехал в церковь - помолиться перед бракосочетанием. Его сопровождало все семейство Хлоповых в полном составе, включая даже бабушку Марии, Желябужинскую. Не было только самой невесты царя - это запрещала традиция. И Салтыков, воспользовавшись этим, подкупил прислугу, и Марию напоили каким-то снадобьем, после чего у нее открылась неудержимая рвота.
Царю донесли о случившемся, а Салтыков и его мать подлили масла в огонь. Они уверили Михаила Федоровича, что болезнь очень опасная, что детей от этого брака у него никогда не будет. И государь в припадке гнева повелел сослать Хлоповых в Тобольск и Вологду, а затем в Верхнетурье.
В 1621 году за Марию вступился отец Михаила Федоровича, патриарх Филарет. Он посоветовал произвести следствие по поводу внезапной и довольно загадочной болезни царской невесты. И выразил надежду, что брак его сына с Марией Хлоповой все же состоится. Уж больно приглянулась она патриарху.
Ее вместе с родней перевели в Нижний Новгород. Нижегородский воевода Петр Головин поселил Хлоповых в просторном доме в Благовещенской слободе, в приходе Предтеченской церкви. Сюда в спешном порядке была направлена "следственная бригада", куда входили боярин Федор Шереметев и архимандрит Иосиф. Они доложили царю, что Мария находится в полном здравии, а красота ее от пребывания "в северных медвежьих краях" ничуть не потускнела.
Вторая бригада следователей в составе боярина Ивана Никитича Романова и князя Черкасского допросила с пристрастием прислугу Хлоповых и докторов. И тайное стало явным. Лекари Валентин Бильс и Бальцер сознались, что по просьбе братьев Салтыковых ввели царя в заблуждение, поставив Марии Хлоповой заведомо неверный диагноз. И тут же последовала кара: Борис и Михаил Салтыков были лишены имений и отправлены в ссылку в Галич и Вологду. Постригли в монахини и их мать, увезенную в Суздаль.
Хлоповы приободрились. Со дня на день они ждали приглашения в Первопрестольную, снова стали готовиться к отложенной на неопределенное время свадьбе. Но, увы, стать царицей Марии было не суждено. Опять начались придворные интриги. Новый фаворит Михаила Федоровича, князь Долгорукий, в конце концов, настоял на том, чтобы государь взял в жены его дочь. Надо сказать, тоже красавицу.
Но брак с ней оказался несчастливым. На следующий день после свадьбы новоиспеченная царица занемогла и через три месяца, в январе 1625 года, умерла. Некоторые историки считают, что ее тоже вполне могли отравить, как и Марию Хлопову - таких случаев в отечественной истории не один и не два - десятки.
А Мария Хлопова так и осталась доживать свой короткий бабий век в Нижнем. Скончалась она в 1633 году. Ей еще не исполнилось и 32 лет.
Девора
Тетка второй супруги царя Алексея Михайловича и матери Петра I, Натальи Кирилловны, Евдокия, женщиной была особенной. Яркая брюнетка, она была в свое время законодательницей мод. Первой на Руси стала носить укороченные золототканые летники с длинными и очень широкими рукавами, которые вышивались золотом и унизывались жемчугом. Она же удивила всех навороченными, выражаясь современным языком, платьями из "червчатого" атласа и из черного бархата, "расшитого канителью и трунцалом", опашенями (подобием плаща) с золотыми пуговицами, телогреями с оторочкой из меха куницы.
Подражая тетке, Наталья Кирилловна явилась во дворец для наречения ее царской невестой в таких тяжелых нарядах, с таким грузом драгоценностей, что у нее тотчас же заболели ноги, и она еле-еле передвигалась.
А Евдокия ко всему этому была привычна. Став женою думного дворянина Федора Нарышкина, она, дерзкая на язык, позволяла себе даже критиковать государя как за его просчеты в управлении государством, так и за его манеры общения с подданными и обращения со столовыми приборами.
Но больше всего рассердило Алексея Михайловича то, что Евдокия Нарышкина не приняла церковные реформы патриарха Никона. Более того, она призывала верующих бойкотировать их. И царь сослал тетку своей венценосной супруги и свою дальнюю родственницу в отдаленное село Лобачи Алатырского уезда.
Решительная брюнетка, оставшись не у дел, с этим смириться не могла. Вскоре она бежала в Арзамасский уезд, где постриглась в монахини по раскольничьему обряду под именем Деворы. И к ней потянулись те, кто придерживался старой веры. Девора выслушивала их, давала советы, призывала стоять в своих убеждениях до конца, а кого-то вербовала в сторонники. Общалась с помощью записок, переданных с верными людьми, с таким же опальным, как она, протопопом Аввакумом, которого сожгли на костре как еретика в 1682 году.
Через два года о местонахождении Евдокии-Деворы стало известно царю, и ее взяли под стражу. Дальнейшая судьба жены думного дворянина Нарышкина неизвестна. Раскольники утверждают, что Девору заморили голодом. И память об этой подвижнице чтут до сих пор, считают ее святой.
Как "Колобок" в Офелию превратился
Известная в свое время артистка Любовь Косицкая-Никулина росла в семье крепостного крестьянина и была собственностью нижегородского помещика Карла Ребиндера. Как потом писала она в своих мемуарах, этого помещика "народ звал собакою. Когда он бывало выходил из дома гулять по имению, мы, дети, прятались от страха под ворота, под лавки".
Маленькой Любаше пришлось однажды даже заниматься попрошайничеством. Ее отца заподозрили в том, что он потворствовал побегу нескольких дворовых и в кандалах отправили в острог. Мать тем временем слегла, тяжело заболев. Вот и пришлось девочке самой добывать себе пропитание.
Отца вскоре освободили - обвинения в его адрес не подтвердились. Попав к другому помещику, Мессингу, в Балахну, он в 1837 сумел выкупить себя и свою семью, но она осталась без средств к существованию. И 12-летнюю Любу отдали "на услужение" в дом к богатой купчихе.
Купчиха Долганова оказалась на редкой доброй и понимающей женщиной. Она даже брала с собой горничную в театр, и Люба "заболела" им навсегда. Узнав об этом, Долганова упросила хорошо знакомого ей директора театра Никольского принять 14-летнюю девушку в его труппу. Родители не возражали, узнав, что дочери будут платить ежемесячно 15 рублей серебром, а жить она будет отдельно от семьи - в особом "театральном доме".
"Я была маленькая, толстая, круглая, как шар, - вспоминала Любовь Косицкая. - Бывало упаду и перевернусь раза три и с трудом встану". Но этот "Колобок" за короткое время превратился в стройную, миловидную девушку. Ее научили петь, танцевать, декламировать. Многие мужчины, увидев актрису, оглядывались, пораженные ее красотой.
Любовь Павловна выступала сначала на нижегородской сцене, а потом, когда нижегородский театр сгорел, в Ярославле, затем и в Москве. И везде пользовалась популярностью, к ней пришло заслуженное признание, зрители Косицкую просто боготворили.
В 18 лет она вышла замуж за артиста Никулина, вместе с ним и с другими партнерами играла в трагедиях, комедиях, драмах и водевилях. "Коронными" ролями ее были роли Офелии в "Гамлете", "Дездемоны" в "Отелло", Джульетты в "Ромео и Джульетте", Катерины в "Грозе" Островского. Тогдашние газеты не скупились на похвалу, называя талант актрисы "поистине блистательным".
Но тут неожиданно подкралась болезнь. Любовь Павловна умерла в сентябре 1868 года. На ее похороны, казалось, собралась вся Москва...
Комментарии