А небо плыло, вечное, как Рим... И, даже время, медленно тянулось... Внезапно Солнце, - главный пилигрим, к небесным тайнам нежно прикоснулось... И всполохи по небу: как кисель по скатерти прекрасной расплескался... По горизонта чёткой полосе ажурный шарф, краснея, распускался... И горизонт расплавился, как мёд... смешавшись с яркой ягодой малины... А в небе продолжался ледоход: в закате облака неслись, как льдины... Тянуло к Солнцу журавлиный клин... Так оторвать и я не смела взгляда: как-будто Солнце вылило графин безудержно пленительного яда! И я, раскинув руки на траве, тот яд "лакая", словно обомлела... Исчезли мысли в светлой голове... Я улетала в небо и хмелела...
Зачем страдаем все по журавлям? Пускай себе летят на юг, иль к Солнцу... А мы пойдём, как прежде, по граблям... Мы боль свою должны испить до донца. Да не минует чаша нас сия!..
А мне хотелось пить и пить закаты!.. Как этот, что над Миром воссиял! Мечтала я, пред Господом распята... Травинки щекотали мне лицо... И муравьишка ползал по ладони...
Но Мир открылся! Выйду на крыльцо и воспарю! Меня заждались кони!..