Вход на сайт

Сейчас на сайте

Пользователей онлайн: 0.

Статистика



Анализ веб сайтов

Вы здесь

Была глубокая полночь.

                                                Была глубокая полночь.                     Нина Ильиных.

 Была уже глубокая полночь, но взрослая женщина ни как не могла уснуть. День выдался обычный - вроде бы нет причины волноваться: дома тепло и тихо, но сон не шёл. Она переворачивала подушку, укутывалась в одеяло, потом раскрывалась, пробовала считать до пятисот и обратно, но в этот раз и это не помогло. Она встала, включила настольную лампу, накапала микстуру в стакан, разбавила водой, выпила и опять легла. «Сейчас пройдёт -усну скоро, ведь помогало раньше», - но сегодня сон ни как не шёл. В голове роились события дня: газ получила, грядки прополола, коровка прибавила молока на выпасах в  стаде, но как бы она ход своих мыслей не направляла, они вновь и вновь возвращались к одному - это её взрослый сын. «Да ну его, сколько о нём можно думать - ведь третий десяток доходит»,-сказала она сама себе почти в слух и опять перевернула подушку. Кто мог подумать, что такое может случиться с ним?
А ведь он рос обыкновенным ребёнком: умным и любознательным, здоровым и ласковым. Это была надежда и опора семьи. Она много работала, хотя в её семье, да и в семье её родителей, так было принято: много работать. Содержали большое хозяйство и всё успевалось делать: работа, семейные вылазки в лес по грибы и ягоды, зимой на лыжах, а ведь надо ещё и в тетради к детям заглянуть, сбегать на родительское собрание в школу. Уже доброе-то слово о своих детях она всегда там слышала. Читали в семье много, делились прочитанным. Она улыбнулась, вспомнив, как однажды директор школы водил её сына пятиклассника в старшие классы: «Берите с него пример!». То было тогда….
Может время такое виновато, когда ушли от пионерской и комсомольской  организации, а взамен ничего - пустота.  «Да нет», - думала мать, видимо где-то не смогла она укрепить душевную плоть в подрастающем сыне, не смогла закрепить того жизненного правильного стержня-понятия, что вредные привычки только будут помехой в жизни. Ведь не одно тело не устоит пред «зелёным змием», только разум сможет помочь человеку не упасть, не смогла мать в меру своей физической занятости (ради материального благополучия мать много работала), не смогла убить в истоке желание в подрастающем сыне приходить с улицы семнадцатилетнему юнцу  «навеселе». Не было и поддержки в этом вопросе от мужа. Сначала это было по праздникам, безобидно, а потом спустя пять-семь лет, когда сын уже стал сам зарабатывать деньги, и работа его была далеко от дома, ей всё трудней и трудней становилось, уговаривать его, отказаться от такого времяпровождения. Мать ругала взрослого сына – он обещал, но проходило время, и он опять срывался.
Длинными ночами она придумывала беседы - убеждения, покупала новинки кино и литературы, как бы невзначай подсовывала медицинскую литературу, статьи светил медицины о вреде пития, но плохим была видно она психологом. Хотя на какое-то время всё было хорошо, но ведь не закроешь его дома всю жизнь. Потом была улица, и всё повторялось снова. Лучшие его друзья по школе -дети состоявшихся родителей учились в городе. А её сынок, хоть умница-разумница, остался в семье. Он много читал: послушать его рассказы о той или иной книге любили те, кто в школе слабым троечником, ниже интеллектом. Это грубо сказано, но это так.
С каждым годом алкоголь делал своё пагубное дело. Спасеньем была работа: сын уезжал на вахту, и мать отдыхала, строила новые планы, успокаивалась, но это внешне, внутри, как какой-то червячок грыз и грыз материну душу. Он  женился, но семейная жизнь не принесла ни чего хорошего. И тому не его одного была вина. Прожив пять лет, их брак распался. Сразу после развода будто что-то сломалось в его душе: он потерял уверенность в себе, самосознания своего достоинства, стал замыкаться и «расслабляться». Глядя на него, она с болью понимала, что с сыном беда, но как ему помочь она не знала. Как-то листая газеты, она увидела рассказ об Иконе Неупиваемая чаша. Появилась хрупкая надежда - она пошла в местный храм и долго, долго стояла с зажжённой свечой перед образом Богородицы. Она не просто стояла, она разговаривала Божьей Матерью, но не вслух, а так душа с душой. Просила Богородицу помочь ей: направить её дитя на путь истинный…
Она вновь перевернулась с боку на бок, протянула руку к тумбочке, стоявшей рядом с кроватью, взглянула на мобильник, был третий час ночи, а сон не шёл…
«А ведь после посещения сельского храма,- вслух сказала она себе - я стала замечать: что в доме появились улыбки, робкий (но такой долгожданный) смех, общий разговор. Потом пришли друзья с улицы, будто по делам. Сын собрался и пошёл «на улицу». Вновь затрепетало у матери в груди, но может, думала она, мы же говорили…
И вспомнила она, как вначале украдкой поглядывала на часы, бросала взгляд, пока ещё было светло в окне, и с каждым часом тревога нарастала и нарастала, потом она выходила на улицу и долго слушала: в центре села была слышна музыка, смех – да и это понятно: лето, молодость. Она тихонько заходила домой, оставив дверь приоткрытой, вставала и молилась. Молилась и просила Господа Бога, и Его Матерь направить блудного сына домой.  Опять глядела в окно и опять молилась. И чудо происходило: вскоре он приходил домой, правда, навеселе и просил прощения за свой поступок - «Мамуль, не ругайся». Сердце матери отходило, она разогревала остывший уже ужин, и сын укладывался в «люлю». Измученная ожиданием, но счастливая, что сынок уже дома, мать благодарила Господа и ложилась спать. Даже после всего она засыпала. Почему же сейчас сон не приходит. Она встала, глотнула воды, глянула на часы: «О, Боже три часа ночи, сколько набирала на Крещение воды - уже чуточку осталось», - сказала она сама себе, встряхнула одеяло и легла. Ей вспомнилось, как ходила она на Крещение к реке. Днём сельчане сделали на местной речке большую прорубь -Иордань, расчистили вокруг снег. В полночь она пошла к реке. Там уже было много народа, горели вокруг проруби зажжённые свечи. Небо было затянуто сплошными облаками. Она подошла к Проруби, осенила себя крестом, и в это время тучи на миг разорвались и яркая полная луна, отразилась в воде. Этого мгновения хватило принять ей решение: надо снять с себя весь негатив, чтобы ещё больше у неё было душевных сил в борьбе за сына. Быстро разделась, встала босая на снег, поддела ведро воды, успев про себя сказать: «Господи, прости меня грешную, да направь моего сына, раба твоего на путь истинный», и трижды окатила себя водой. Вспомнив это, она передёрнула плечами, плотнее укрылась одеялом, но холодно было только в первый миг, сказала она сама себе, - и потом тело загорело. Какая-то светлая радость, неожиданный восторг наполнял каждую клетку её немолодого тела. Идя домой по тропинке с ведром воды, она с каждым шагом понимала: что она сможет побороться за будущее своего дитя, у неё появились новые силы.
Сын не спал, и хотя мать осторожно вошла в дом, он сразу же вышел ей на встречу: «Давай-ка, сынок попей воды - холодная речная…». С жадностью выпила её кровинка полный бокал, и подумалось матери: «Ну вот и хорошо, даст Бог и всё наладиться».
Она стала чаще бывать в Храме, ставила свечку и благодарила Господа Бога.
В светлое Вербное воскресение мать пошла в Храм - решила исповедаться. Было много прихожан, горели свечи, приятно пахло ладаном. Ей. Выросшей «под руководством КПСС» (всю трудовую  биографию она была вожаком, запевалой коммунистического строительства) трудно было прийти на сегодняшнее исповедание. Но она была готова на любое дело, лишь бы вырвать дитя из этого болота, помочь ему обрести в себе веру, надежду. Длинная вереница прихожан, с опущенной головой медленно двигалась к батюшке. У каждого своя беда, свои проблемы.
Держа в руках зажжённую свечу, она подняла голову и поглядела на священника. Отец Игорь внимательно выслушивал каждого. Какая-то невысказанная боль, тяжесть заполняла всё тело матери, задрожали веки, глаза наполнились слезами, её захотелось, как в детстве уткнуться матери в колени, где всё проходит… Она шагнула навстречу священнику. «Батюшка, грешна я: упустила звено в воспитании сына-дитя своего и теперь мне от этого тяжко, я не знаю, смогу ли я быть сильной, чтоб бороться за сына».
Плечи её тряслись от рвущихся рыданий, закрыв рот платком, чтобы звуки не вырвались наружу, и склонила голову, но как только батюшка прикрыл её голову Епитрахилью и положил сверху свою тёплую руку, ей стало немного лучше.
«Молись и проси у Бога помощи» - тихо, но твёрдо сказал батюшка. «Храни тебя Господи и дай тебе силу Духа за спасение дитя своего…».
Держа в левой руке свечу, правой трижды осенив себя, она глубоко вздохнула с уверенностью в том, что она не одна со своей бедой, она улыбнулась…
В храме звучало пение церковного  хора и с каждой минутой ей становилось легче и легче…
Сквозь лёгкую дрёму она услышала утреннее пение петухов и наконец, забылась тревожным сном.
 
Проза: 

Новые комментарии

Медиа

Последние публикации