ДОН-КИХОТЫ ПО ПРИЗВАНИЮ-2
(1980 - 1990-е годы)
"Гонения раздражают умы".
Екатерина II
Второй этап диссидентского движения в Нижегородской области был совсем не такой, как первый. Недаром говорится, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй - в виде фарса. Все так и случилось.
Кудри вьются, кудри вьются...
В 1981 году бывший губернатор области Борис Немцов законил радиофак Горьковского государственного университета. Тогда он казался диссидентом. Но по зову ли сердца? Тут большой-большой вопрос. Похоже, что Борис Ефимович все хорошо просчитал и поставил, как на ипподроме, именно на ту лошадку. Надо отдать должное: некоторым даром предвидения он в молодости действительно обладал.
По словам Елены Юдиной, которая училась с ним в одной школе, кудрявому Борису Немцову всегда были тесны любые рамки. Амбиции уже тогда переполняли его. Даже стричься не хотел. Однажды, когда преподаватели поставили вопрос ребром, закрылся в пустом классе, сам обрезал себе волосы и сжег их, как сжигают чучело врага, прямо на парте.
Парень он был спортивный. Увлекался баскетболом, выступал за сборную школы, в университете подтягивался тридцать раз на перекладине, девушки его обожали. А вот с историей КПСС у него были нелады. Как и с научным коммунизмом. Впрочем, скорее всего, тут и не пахло диссидентством чистой воды. Просто Немцов любил всех шокировать своими ответами.
- На экзамене мне достался вопрос: «Атеизм как наука. Предмет и методы научного атеизма», - вспоминает Борис Ефимович. - Мой ответ был следующим: «Научный атеизм не является наукой, потому что у него нет ни предмета, ни методов». Естественно, получил двойку. Единственную за время учебы в университете. Пришлось пересдавать.
Но Немцов не уточняет, как. Выходит, чтобы получить заветную оценку, ему пришлось пересматривать свои взгляды.
Такие компромиссы были и потом. В одном, правда, он все же шел до конца: против строительства в Нижнем атомной станции теплоснабжения.
И нижегородцы сказали свое твердое «нет», не зная, что их ждут впереди холодные в самом разгаре зимы батареи и отсутствие горячей воды. В тот момент дар предвидения либо отказал Борису Ефимовичу напрочь, либо сыграли свою роль политические амбиции. А ведь станция АСТ в городе могла решить многие проблемы.
Выступал Борис Немцов и против строительства метро в центре Нижнего. Тогда, в конце восьмидесятых, ситуация с транспортом была другой. А сейчас... Сейчас мы, в конце концов, вернулись к тому самому проекту. Строится метромост, подземка придет и в нагорную часть.
Что же сейчас в «сухом остатке», как выражаются химики? А ничего, он сражался с ветряными мельницами.
Ностальгия по... треуголке
Этого человека с пакетом, туго набитым рулонами рукописей, часто можно было увидеть в редакциях нижегородских газет.
- Помогите напечатать, - просил он. - Я, видите ли, основал новую партию. Тут у меня программа, устав и все прочее.
Представлялся он как Виктор Михайлов. Работал слесарем на ГАЗе. Охотно давал интервью:
- Я, знаете, летун. Нигде долго не задерживался. Все время с начальством какие-нибудь конфликты. И поэтому новая партия, основанная мной, ставит своей целью борьбу за справедливость. Я, между прочим, и приветствие разработал. Каждый член партии, встречаясь с другим, будет поднимать руку под углов в 45 градусов с открытой ладонью и выкрикивать... Нет, не «Хайль!», а «Свободу всем!». И это - не случайно. Ладонь - символ земного шара, а вытянутая рука - символ свободы.
Дальше Михайлов распространялся о том, что его партия предусматривает жесткую дисциплину. Шаг влево, шаг вправо от идейной платформы карается тюремным заключением, все члены партии, по его задумке, должны находиться на казарменном положении («на случай войны или мятежей»), одинаково питаться и носить униформу - костюм цвета хаки, на голове - треуголку, как у Наполеона.
Но боннапартизм Михайлова никто не поддержал, В его партию не вступил ни один человек, кроме него самого, В конце концов, основатель оказался в психушке.
Как играли в «кошки-мышки» КГБ и НТС
18 февраля 1989 года в ГАЗовской многотиражке «Автозаводец» появилась статья за подписью Василия Новоселова, «общественного корреспондента» (на самом деле это был сотрудник КГБ). Речь в ней шла о встрече заводского актива с членом Демократического союза Александром Мазуриным.
Автор не жалел черной краски. Особенно почему-то возмутила его смоляная мазуринская борода (тот утверждал, что отрастил ее из-за отсутствия в магазинах мыла). Дальше следовал такой пассаж: «Кому не известен сей прискорбный факт современной жизни? Но как же это (имелся в виду процесс бритья, - С.С.) умудряются проделывать ежедневно все сидящие в зале мужчины?».
Самое интересное, что Александр Мазурин к тому времени уже не был членом Демократического союза. Он был членом НТС - Народно-трудового союза российских солидаристов, а также полномочным представителем журнала "Посев" и корреспондентом газеты «Экспресс-хроника», издаваемых за рубежом.
- Я вышел из Демсоюза потому, что там на каждые пять человек приходился один гэбист, - говорит Мазурин. - Одни проникали сюда, чтобы информировать руководство обо всем, что удалось узнать, другие пытались дезорганизовать работу, направить внимание на второстепенные вопросы, третьи пытались дискредитировать организацию с помощью различных провокаций. В общем, все средства были хороши. Однажды меня даже забрали в вытрезвитель - абсолютно трезвого. После этого я позвонил в КГБ и попросил, чтобы меня заранее извещали, когда выйдет «Автозаводец» с очередным рассказом о моих «подвигах» или об НТС, а то я иной раз не успевал приобрести газету.
Была, разумеется, и элементарная слежка.
- Вокруг себя видел одних и тех же людей, - рассказывает Александр Мазурин. - Чуть ли не здоровались. Постоянно меня фотографировали, снимали видеокамерой мои прогулки, людей, с которыми разговаривал. Меня все удивляло, куда девают гэбисты эти фото- и киноматериалы. По моим расчетам, в один шкаф они бы не уместились.
Александр отказался служить в армии - по политическим мотивам. Прокуратура дважды возбуждала уголовное ело, но потом выяснилось, что по состоянию здоровья к строевой службе диссидент непригоден. Хотели отправить в психушку, но Мазурин успел подстраховаться и заручился заключением независимой психиатрической экспертизы.
С тех пор минуло много лет. Мазурин так и не нашел себя. О своем диссидентском прошлом и о себе самом он напомнил пару лет назад, когда затеял судебный процесс с ЖЭКом, который, по его мнению, не вовремя вывозит мусор. В глазах его бывших почитателей борец за демократию превратился в банального сутяжника.
Диссиденты выбирают рынок
1990 год. Учредительная конференция Автозаводского отделения Демократической партии России. Вовсю гремит имя Николая Травкина. И стиль выступлений - тот еще.
- Прошло 73 года с того дня, как большевики узурпировали власть и до сих пор крепко ее держат, - говорил, в частности, депутат райсовета Валерий Мишин. - А теперь мы пожинаем плоды: пустые магазины, разруха. Коммунисты же, цепляясь за власть, пытаются дискредитировать демократическое движение.
Более прозаичным и прагматичным была речь преподавателя школы N 133 Андрея Киселева.
- Наша задача, - сказал он, - задача Демократической партии - это прежде всего пропаганда рыночных отношений.
Преподаватель политологии Сергей Ревякин дополнил своего коллегу:
- Рынок - это свобода. Где не действует рынок - там тоталитаризм.
Любопытно, что большинство членов ДПР выбрали в дальнейшем именно рынок. Они стали предпринимателями, которые про политику начисто забыли. Список из возглавляет один из лидеров партии Владимир Колчин.
Анархисты
Они возродили свою организацию на Нижегородчине спустя шестьдесят лет после разгрома ее ОГПУ. На собраниях звучали красивые слова о том, что анархия - не хаос, а гармоничное общество свободных личностей, о том, что анархизм - это учение о непрерывной борьбе за освобождение личности от пут насилия, угнетения, эксплуатации и управления. Принципу государственного централизма противопоставлялась идея децентрализации и самоуправления, при которых вся власть сосредоточена на местах. То есть анархисты ратовали за самый заурядный феодолизм.
Из анархистов наиболее известен на Нижегородчине Илья Романов. Вначале он считал себя маоистом. Поступил учиться в медицинскую академию. Но тут попал в поле зрения КГБ. Его вербовали в «стукачи», угрожали отчислить из учебного заведения. Не поддался.
В 1989 году Романов поменял свою политическую ориентацию. Он примкнул к «зеленым». Выпускал газету, работал в журнале «Третий путь», вместе с Борисом Немцовым протестовал против пуска Горьковской станции теплоснажения. Потом такие же акции были в Липецке, Одессе и на Тамани, участие в правозащитной кампании по делу Кузнецова-Родионова, обвиненных в нападении на представителей спецслужб.
Илья Романов в знак протеста против произвола правоохранительных органов объявляет одну «сухую» голодовку за другой. Попадает в больницу. И вскоре снова меняет свой политический окрас. Неожиданно для всех он становится на сторону Руслана Хасбулатова и Александра Руцкого. В октябре 1993 года Романов в числе защитников Белого дома, выносит раненых.
С 1996 года Илья живет в Москве. Он (в который раз уже!) становится «социально близким» анархистам, но попадает в СИЗО за... хранение наркотиков. Он утверждает, что ему их подбросили, но точку в этом деле ставят эксперты научного центра судебной психиатрии имени Сербского. Они выносят вердикт: невменяем.
Политбойца сгубила пьянка
Борис Самсонов тоже причислял себя к анархистам. Работал в первой у нас в области ярко выраженной диссидентской газете "Нижегородская ярмарка", зимой 1991 года находился в эпицентре бурных политических процессов, которые проходили в столице Литвы.
Самсонову удалось вывезти из Вильнюса отснятую им видеопленку.
- Я видел раздавленную танком машину «Жигули», - говорил он на митинге на заснеженной Театральной площади, где колебались на ветру слабые язычки пламени свечей, зажженных в память жертв со стороны мирного населения. - Мне самому едва не досталось - уже замахивались прикладом автомата. И я понимаю: в Литве пытались осуществить блицкриг, там сегодня - первая стычка. Боюсь, это ждет и Россию...
Но Самсонов как-то быстро угас. Подвела весьма распространенная хвороба по имени пьянство.
Спустя несколько лет анархист стал... банкиром. Созданный им банк сразу же привлек внмание правоохранительных органов. Было возбуждено уголовное дело. Впрочем, оно в конце концов было прекращено. «Железных» доказательств вины Самсонова в отмывании «грязных» денег следователи не добыли.
В середине 90-х бывший анархист с тяжелой травмой попадает в больницу. Наезд на него автомобиля Борис Самсонов расценил как «месть людей в погонах» за то, что не смогли его упрятать за решетку. Но злые языки утверждали, что под машину анархист попал потому, что в тот день не вязал лыка.
Сейчас он ходит с клюшкой - травма была сложной, она и по сей день напоминает о себе. Но со спиртным Борис по-прежнему расстаться не может. Оно оказалось сильнее его диссидентского характера.
Всегда в строю
Самый продолжительный диссидентский стаж у «демократов второй волны», пожалуй, у Стаса Дмитриевского. Он стоял у истоков Демсоюза, первичная ячейка которого была создана в области 7 ноября 1988 года. Тогда Стас, между прочим, заявил:
- Мы не намерены править на месте КПСС лучше КПСС. Мы считаем саму сущность нынешней системы порочной.
Сегодня пафоса в высказываниях Дмитриевского поубавилось. Но он, как был диссидентом, так им и остался. Высказывал критику в адрес Михаила Горбачева, потом Бориса Ельцина, достается и Владимиру Путину, и Дмитрию Медведеву.
Главное внимание Стас сосредоточил на правозащите, является одним из вдохновителей и организаторов комитета против пыток. И тут - дел невпроворот: деятельность наших правоохранительных органов далека от идеала. Так что работы Дмитриевскому хватит надолго.
Новые комментарии