Новелла
Старая пластинка
Я долго рассматривала старые пластинки. Те, которые остались после смерти мамы и папы. Они покупали их ещё в 1956 году. Лежали они много лет и лежали бы, но я их достала и просмотрела. Ведь не звучат сейчас песни Леонида Утёсова, Ляли Чёрной. Где Лидия Русланова, Рашид Бейбутов? А ведь, каждая пластинка имеет свою историю.
Смотрю и думаю.
Крутится старая пластинка под старой акацией. Зелёные листочки на дереве шелестят по ветерком. Лето. Солнце светит. Старый патефон, он давно у нас, много лет пролежал в гараже, а теперь зазвучал, но зазвучал в моей новелле, вспоминая годы, годы жизни моих родителей, 30-40-50 года...
Диск тихонько двинулся, и зазвучала песня Ляли Чёрной.
Девушки и парни начали танцевать: фокстрот, вальс, танго...
Медленно проходят парни вдоль домов, заглядывая на заборы, откуда доносится музыка. Вот пластинка замолчала.
- Тише... Сейчас опять зазвучит. Они почти каждый день включают патефон и песни прошедших лет звучат из-за забора этого дома. Тише... Вот, сейчас, она опять запоёт.
- Да!... Как давно не было слышно Ляли Чёрной! А теперь вот, хоть у кого-то можно послушать её, - и седоватый мужчина прошёл по тропинке, оглядываясь на окна дома с белыми наличниками.
- А кто здесь живёт?
- Здесь живут Хисматуллины. Они давно живут в этом доме. Я где-то читала о них.
Девушки засмеялись над чудаковатым мужчиной, который остановился и долго прислушивался к звукам мелодии, доносившейся со стороны дома с белыми наличниками. Вот опять зазвучала старая пластинка. Он постоял, постоял и пошёл, улыбаясь своим воспоминаниям о прошедшей своей жизни.
...Как давно всё было. Уже, наверное, лет 60 прошло. Мы стояли на улице и разговаривали. Девушки пробежали в старый Дом культуры на танцы. Весёлой стайкой пронеслись мальчишки куда-то за акации. Свет горел перед входом в Дом культуры, а изнутри доносились песни Лидии Руслановой.
-Пойдём, - сказал Михаил мне и пошёл, бросив не докуренную папиросу и растоптав её, - Сейчас танцы начнутся. Ты, смотри, какие девчонки стоят возле колонны. Чур, одна моя. Вон та, светленькая.
- Да, ладно тебе. Уж и светленькая. А если она не захочет с тобою танцевать?
- Не захочет?!... Нет?... А вот смотри… - и он отошёл к девушкам, чтобы разговорить их перед танцами и пошутить.
Он прошёлся, важно оглядываясь на друзей, подмигнул и подошёл к колоне. Девушки обернулись, усмехнулись и замолчали. Они только что обсуждали какие-то новости. А парень помешал им.
- Ну, что тебе Михаил? – строго спросила его Мария, она была старше всех девушек, была комсоргом их комсомольской организации на заводе и поэтому всегда разговаривала строго с парнями, старалась не допускать никаких вольностей. И вот сейчас она взглянула на него: "Мол, что ты опять придумал?" и уже строже посмотрела в его сторону.
- Приветик, всем! Как погода? Не прогуляться ли нам по улицам после танцев? А то такой вечер, такой ве...
- Что?!... Какой вечер? – заикаясь, спросила маленькая чёрноволосая, с короткой стрижкой девушка. Она была самая маленькая среди своих подружек. И теперь, ей самой молоденькой было интересно, как это такой громоздкий парень, Мишка, самый хулиганистый из цеха напротив, будет гулять с ними на улице. Он же ещё ни разу не гулял просто так с девушками. Всё время что-нибудь случалось.
- Да ты же не сможешь спокойно ходить–то с нами. Ты что, уже и песни какие-то разучил, что ли? – усмехнулась Мария, - Как же ты с нами будешь гулять? Тебе бы лучше всего с кем по разнузданней погулять. Подстать тебе...
- Ну, вот, ты сразу – подстать тебе... А может я хочу хорошую девушку полюбить? А вдруг я в тебя влюбился? - и он подошёл ближе к Марии и уж хотел обнять её, как вдруг его окликнули.
- Эй, ты, стой. Это моя девушка. Не трожь её. Ты, Мишка, иди себе подобру-поздорову...
...Старая пластинка крутилась на патефоне, а он скрипел старой иголкой. Солнце клонилось к западу, окрасило весь горизонт лилово-красными красками вечернего заката. Ветер шумел, но уже тише, словно затих под мелодию песни старой пластинки, боясь скрипнуть веткой дерева и нарушить тишину вечера, давно ушедшего вслед за годами бежавшей по ступенькам жизни, ведущих год за годом к старости и воспоминаниям молодости. Вот и наша молодость ушла далеко от тех дней: старых и молодых, весёлых и хулиганистых, с пелёнками и манной кашей, вечно ворчащими свекровями и добрыми свёкрами.
А старая пластинка крутилась на старом патефоне под старой акацией, давно ушедшей молодости в старом доме в центре города, через который прошло много историй жизни старого усольского села-городка.
...Тише. Не шумите, они вспоминают свою молодость. Им немного осталось жить, а молодость прошла незаметно для них: ушла вместе с годами войны, с годами голода и поднятия Целины, битвой за урожай, за доблестный труд на заводе. Не шумите... Им надо ещё раз оглянуться на свою жизнь и вспомнить о том, о чём они не рассказали своим детям, не успели посоветовать своим внукам и сделать наказ правнукам.
26.08.2012 года
4989 знаков с пробелами
© Copyright: Альфира Леонелла Ткаченко Струэр, 2012
Свидетельство о публикации №21208260584
Новые комментарии