История – это вчерашний день, прожитый, ушедший, невозвратимый.
У Анатолия он запечатлелся до мельчайших подробностей. Вчера Ирина ему сказала:
- Все, нам надо расстаться.
И это после многолетних встреч, после их долгих и томительных ожиданий, коротких свиданий, страстных любовных игр и забав. Да, она была его забавой. Он жаждал её до изнеможения, страдал во время разлук. С нетерпением ждал её звонков. Зачастую не выдерживал. Звонил сам. Она отвечала: "Перезвони потом. Муж дома."
Второй муж Ирины - солидный мужчина ненамного старше её, но уже обладающий плешью на затылке и основательным брюшком. Его лицо, похожее на мордочку хомяка, украшали тощие усики, придававшие, как он думал, ему солидность. А ещё он обладал хорошей должностью в госаппарате - был госслужащим какого-то высокого ранга. Но по её признаниям, он был недостаточно темпераментен в постели и не отличался умением ласкать женщин.
А с Анатолием Ирина чувствовала себя свободно. Была раскрепощена, доверчива и отдавала всю себя его любовным порывам. И это несмотря на значительную - в тридцать лет - разницу в возрасте. Анатолию как раз вчера исполнилось семьдесят. Но и сейчас, в свои семь десятков лет он имел рыцарскую стать и почти не тронутую временем седую шевелюру. А его мужественное лицо напоминало лицо благородного итальянского мафиози из криминальных сериалов
День рождения решили отметить в ресторане. После поехали в загородный гостиничный дом, где провели в уютном номере остаток дня, то есть три с половиной часа.
Началось всё лет шесть-семь назад. Ирина - тридцатитрёхлетняя статная женщина в самом расцвете своей красоты - жила по соседству на третьем этаже в квартире напротив. Она была замужем, но супруг крепко выпивал. И Анатолий, живший по соседству, иногда благородно помогал ей затащить обмякшее тело пьяного мужа в квартиру.
... Однажды, совершив очередной героический поступок и выслушав подобающие случаю слова благодарности, он вдруг совсем близко обнаружил её вызывающе полуобнажённую грудь с родинкой на левой выпуклости. Не выдержал и прилип в поцелуе. Ирина, неожиданно для него, ответила лаской и прильнула к его колючей шерстяной груди.
В присутствии бесчувственно пьяного мужа и произошло их слияние.
Моментальное. Бездумное.
Почему?
Ни он, ни она не могли себе это толком объяснить.
То ли лето было жарким и духота в квартире. То ли какая-то неведомая сила притяжения сердец в пространстве. А может и внезапная, как выстрел, всепоглощающая обоюдная страсть.
Но что бы там ни было, а через месяц, пролетевший для любовников, как одно мгновение, пянчуга-супруг был изгнан из квартиры.
Однако Анатолий, преданно храня семейный очаг, и дальше продолжал существовать в двойной жизни - дома и в соседней квартире. Дома - с женой, с этой милой и родной старушкой, которую давно уже воспринимал и как добрую, внимательную мать, и как очаровательную заботливую бабушку, и как благородную и преданную спутницу жизни, но не как женщину, способную зажечь страсть, удивить в постели, доставить удовольствие. А то недолгое время, которое он проводил в соседней квартире с Ириной, - эти клочки второй половинки реальности были для него блаженством. Он вдыхал аромат её духов, целовал упругие груди, слизывал солёные капельки пота с её тела, тонул в прядях шелковистых волос, безрассудно стонал в моменты наивысшего наслаждения.
Была ли это любовь - они не могли ответить. Магнит? Тяга? Безумные импульсы?...
Оказавшись рядом, они моментально, словно электрические провода, замыкаясь, возгорались.
Их сердца, бившиеся в едином ритме, при сближении впадали в резонанс, который стремительно увеличивал взаимную страсть и чувственность любовных отношений.
Ни он, ни она не могли понять природы этих импульсов, этой неодолимой тяги друг к другу. Но оба были счастливы, блаженны, неразделимы.
История - это вчераший день, уже прожитый...
Спустя пять лет Ирина взбунтовалась. "Воровская любовь" - так определила возмутившаяся любовница эту связь и решительно оборвала их встречи.
Разлука была недолгой. Скоро сенсационные слухи о свадьбе Ирины донеслась через жену. И Анатолий, выйдя утром в день свадьбы на балкон, воочию убедился в свершившемся факте.
Ему было плевать на роскошный свадебный кортеж, на упакованного в наряд жениха.
Другое дело невеста - её каштановая завитушка, кокетливо свисающая с удивительно прелестной причёски, и загорелая грудь на фоне белоснежного свадебного платья - не то чтобы свели Анатолия с ума, но всё естество его пронзили жаром.
Она своим женским инстинктом почувствовала это, моментально подняла голову и встретилась с ним взглядом. Несмотря на расстояние, Анатолий прочёл в нём: "Всё! Всё кончено. Ты этого добился. Теперь "я другому отдана и буду век ему верна"
- Гооорькооо! - Захлебнувшись от ярости, сдавленно прохрипел Анатолий и рухнул в беспамятстве.
Госпиталь. Реанимация. Месячный покой и совет доктора перед выпиской:
- Анатолий Евгеньевич, дорогой мой, отдохнуть бы вам, сменить обстановочку, - и слегка похлопав по плечу, добавил с хитринкой в голосе, - да и отвлечься чуток не помешало бы.
- На сердце не повлияет?
- Да оно у вас, батенька, лошадиное. И давление, как у юноши.
Неожиданная новость взбодрила.
- Почему бы и вправду не отправиться куда-нибудь на средиземноморье. Например, в Анталию, что ли, - раздумывал Анатолий, возвращаясь, домой.
В подъёзде он встретился с Ириной.
- Как дела? Выздоровел?
- Отлично.
- Как чувствуешь себя?
- Превосходно. Профессор советует сексотерапией заняться на югах.
- ...и с кем?
- С тобой, конечно.
- Сколько?
- Пять штук зелёными, хватит?
- По мордам сейчас давать, или на югах?
- Хомяк дома?
- В командировке.
Домой Анатолий вернулся из больницы только под вечер.
Анталия - сказочная Анталия! С кудрявыми деревьями, усыпанными мандаринами, причудливыми пальмами и греческим амфитеатром, который можно было созерцать прямо из окон их отеля.
- Муж звонил.
- Чего этому плешивому надо?
- Слушай, Хоттабыч, он всё-таки мне муж и ...
- Только не докладывай, что ты с ним спишь.
- Тебе противно?
- Да.
- И мне... что же делать будем?
- Отдыхать... я хочу тебя...
- О-о-ой, горе ты моё...
- А ты веточка моя мандариновая...
- Лишь бы плодами раньше срока не созреть...
- Глянь - посмотри своими синими...
- Что обнаружили твои жгуча кария?...
- Ну отпусти, пусти, пожалуйста, на завтрак пора...
- Пышечка здобненькая...
- Худеть собираюсь.
- Ни-ни-ниии...
На завтрак они так и не успели.
История - это день вчерашний, прожитый, навсегда ушедший.
Вчера она ему сказала:
- Всё! Нам надо расстаться. Я жду ребёнка.
- От кого?
- Тебе какая разница? У тебя их трое, и пятеро внуков.
- Всё же сознайся.
- Не ведаю.
- А если от меня?
- Тем более, уходи.
- Не понял?
- Чего понимать то, когда безысходно.
- Выход есть. Я оставлю семью.
- Ой ли!
- На полном серьёзе.
- Нет, милый, пусть останется так, как выплеснулось.
- Я тебя люблю.
- Ты меня желаешь, как конфетку, лакомишься мною на десерт, или принимаешь, как таблетку, на ночь. В твоём возрасте - очень удобно.
- Нет, я тебя люблю.
- Не-а! Ты мною пользуешься в нужный для тебя момент.
- Ирина, ты беспощадна! Ты... у меня... нет слов... я тебя убью...
- Буду только рада.
- Думай о чём говоришь! Все слова обратно возвращаются и бьют бумерангом.
- Считай - убила.
- За что ты меня так ненавидишь?
- За то, что ты любишь меня однобоко.
- Как это понять?
- Очень просто. Ты получаешь удовольствие, и на этом страсть заканчивается. И у тебя берёт верх сила разума.
- Какая сила?! Ты что плетёшь?!
- Это не я плету. Это ты плетёшь. И ты уже сплёл корзины, но, к сожалению, они оказались пустые - без цветов.
- Я тебя в чём-то не удовлетворял?
- Во всём!.. кроме секса.
- Разве этого мало?
- Много, слишком много, учитывая твой возраст.
- Я что - урод?
- Нет, ты Ирод!
- В каком смысле?
- Ты неарденталец, ты ископаемое, ты шерстянка... Ты наркотик, дающий короткое призрачное счастье.
- Не понял?
- Хмырь ты, по-русски. Старый извращенец, охмуривший в минуту слабости растерявшуюся женщину.
- Зачем продолжала?
- Затем, чтобы доставить тебе удовольствие.
- Разве?
- И самой насладиться, не скрою, иначе отшила бы давно.
- Ребёнок мой?
- Может быть. И скорей всего... Но он будет под другим отчеством.
- Ты же не спишь с ним!
- Милый, я женщина, и я не дура.
- И он поверил?
- Почему бы и нет?
- Слушай, ты сука!
- Ну, да! Я и проститутка, а ты ангел белокрылый. Только дети почему-то от тебя производятся до сих пор.
- Значит, отец - я!
- Ты - дед. Уходи. Между нами всё кончено... Никогда-никогда-никогда...
- Ты шлюха!
- Я бл-ь... Доволен? Ещё я - скатерть самобранка. Позволила себе отдаться статуе бесчуственной.
- Я статуя?!
- Ты - железный Феликс!
- А ты... Боже! Зачем ты мучаешь меня?
- Дай, я поцелую тебя в последний раз...
История - это день вчерашний, до боли невозвратимый...
Всё это было вчера - в истории.
Сегодня её не было рядом.
Сегодня её увезла "Скорая"
Она в реанимации.
Он во дворе лечебного корпуса.
Госслужащий в больничном коридоре.
Двое ждут результата.
Она умерла.
Умер наследник.
Остались - плешивый и седовласый.
Вьюжило. Снег застилал пространство, слепил глаза, белой стеной резвился в округе.
Двое мужчин стояли друг против друга, засыпанные снегом, будто Деды Морозы.
Только Снегурочки рядом с ними не было…
Новые комментарии