(памяти Вадима Авдеева)


Просматривая последний номер литературного альманаха «Терра Нова» я натолкнулся на интервью с известным поэтом Владимиром Лазаревым, недавно выпустившим в Нью Йорке новый сборник стихов « На перетоке времен».
В конце интервью в ответ на просьбу журналиста рассказать историю написания слов к знаменитому маршу «Прощание славянки» поэт высказал любопытную гипотезу. 
Цитирую:
…Я еще и библиофил, поскольку в «Альманахе Библиофила» был членом редколлегии, а одно время даже главным редактором. Мне показали первоначальные ноты этого марша в первом издании с рисунком на обложке. И я решил воссоздать текст в духе того времени, когда греческие города освобождались от османского ига, это 1912 год. Там были строки, которые в советское время не печатали:
Овевает нас Божие Слово,
Мы на этой земле не одни
И за братьев, за веру Христову
Отдавали мы жизни свои 
Сейчас эти строки восстановили, и многие исполнители поют обновленный (точнее исходный) текст. «Прощание славянки», История его чрезвычайно интересна.
Исследователь Василий Кириллович Степанов из Воронежа написал книгу «Неувядаемый марш». Он рассказал, что когда-то была песня, неизвестно кем сочиненная, ее корни уходят к 1904-1905 годам, когда шла русско-японская война. Там были такие строчки: 
Ах, зачем нас забрили в солдаты...
Кстати, несмотря на бытующее мнение, марш “Прощание славянки“ во время Великой Отечественной войны был под запретом и не исполнялся. Это потом он прозвучал в фильме “Летят журавли“ в сцене прощания на вокзале. И с легкой руки создателей фильма “перекочевал“ в военные годы. Он звучит за кадром во время парада на Красной площади. Ничего этого не было. Марш “Прощание славянки“ обрел новую жизнь в годы первой послевоенной оттепели. 
( конец цитаты) 
Я с уважением отношусь и к популярному литературному альманаху, и к поэту-песеннику, написавшему слова к знаменитой песне Марка Фрадкина « Березы», но согласиться с непростительно ошибочными высказываниями в адрес музыкального произведения, вошедшего по анкете радиостанции «Маяк» в число музыкальных эмблем минувшего тысячелетия, не могу никоим образом. И дело здесь не столько в « чести мундира» (я – венный капельмейстер, как и Агапкин), сколько в социальной значимости песни для духовного возрождения Руси. 

Первая ошибка поэта заключается в попытке дать музыковедческую характеристику маршу «Прощание славянки».
Цитирую:
…на мой взгляд, - это единственный минорный марш, что не характерно для маршей…
Любой воспитанник венного оркестра, прочитав эти строки, немало удивится. А как же «Тоска по родине»? « Степан Разин»? «Гибель Титаника»? Они же все – минорные! И на его вопрос военный капельмейстер обязательно ответит, что многие марши того времени писались именно в минорном ладу, и что агапкинская «Славянка» не исключение, и продолжает лучшие традиции русского военного марша.

Вторая ошибка не менее конфузна.
Цитирую: 
…Исследователь Василий Кириллович Степанов из Воронежа написал книгу «Неувядаемый марш». Он рассказал, что когда-то была песня, неизвестно кем сочиненная…
Ни в коей мере не ставя под сомнение право гражданина города Воронежа писать и издавать все, что ему вздумается, хочется пожелать поэту и библиофилу пользоваться более компетентными источниками. Например, работами глубоко симпатичного мне кандидата психологических наук Вадима Авдеева, тщательно изучившего не только историю создания знаменитого марша, но и его социальный феномен. На худой конец, обратиться к мнению непревзойденного знатока военного марша полковника Тутунова, который, хитро улыбаясь, всегда указывал на интонационное родство главной партии увертюры Бетховена «Эгмонт» и первого колена марша «Прощание славаянки». И в этом ничего удивительного – обе мелодии давно стали символом патриотизма германского и славянского народов.

Третья ошибка символична, в ней личное отношение поэта-песенника к судьбе музыкального первоисточника. 
Цитирую:
Мне показали первоначальные ноты этого марша в первом издании с рисунком на обложке. И я решил воссоздать текст в духе того времени, когда греческие города освобождались от османского ига, это 1912 год. Там были строки, которые в советское время не печатали:
Овевает нас Божие Слово,
Мы на этой земле не одни
И за братьев, за веру Христову
Отдавали мы жизни свои 
Конец цитаты.
Вроде бы все правильно, и даже патриотично, но как-то непонятно, куда именно входило приведенное четверостишье, в первоисточник, или в воссозданный автором текст? Попробуем разобраться. Внимательное исследование показывает, что в варианте Владимира Лазарева приведенная поэтическая строфа попросту инородна. Судите сами, читатель.

Прощание славянки.
Муз. В Агапкина, стихи в Лазарева.

Наступает минута прощания,
Ты глядишь мне тревожно в глаза,
И ловлю я родное дыхание,
А вдали уже дышит гроза.
Дрогнул воздух туманный и синий,
И тревога коснулась висков,
И зовет нас на подвиг Россия,
Веет ветром от шага полков.

Прощай, отчий край,
Ты нас вспоминай,
Прощай, милый взгляд,
Прости-прощай, прости-прощай…

Летят-летят года,
Уходят во мглу поезда,
А в них — солдаты.
И в небе темном
Горит солдатская звезда.
А в них — солдаты.
И в небе темном
Горит солдатская звезда.

Прощай, отчий край,
Ты нас вспоминай,
Прощай, милый взгляд,
Прости-прощай, прости-прощай…

Лес да степь, да в степи полустанки.
Свет вечерней и новой зари -
Не забудь же прощанье Славянки,
Сокровенно в душе повтори!
Нет, не будет душа безучастна -
Справедливости светят огни…
За любовь, за великое братство
Отдавали мы жизни свои.

Прощай, отчий край,
Ты нас вспоминай,
Прощай, милый взгляд,
Не все из нас придут назад.

Летят-летят года,
А песня — ты с нами всегда:
Тебя мы помним,
И в небе темном,
Горит солдатская звезда.

Как ни рассматривай эти строки, не найти здесь ни веры Христовой, ни славянского братства, ни русского патриотизма, вдохновившего Василия Ивановича Агапкина. А авторская попытка легкой стилизации текста "под народ" вообще граничит с безграмотностью. Выражение "прости-прощай" в русском языке во все времена употреблялось только на похоронах.

Может быть мы не так и не там ищем? Давайте обратимся к первоисточнику. Текст бережно воссоздан русским офицером и поэтом А Мингалевым.

Встань за веру, русская земля!

Много песен мы в сердце сложили,
Воспевая родные края,
Беззаветно тебя мы любили,
Святорусская наша земля.
Высоко ты главу поднимала,
Словно солнце, твой лик воссиял,
Но ты жертвою подлости стала
Тех, кто предал тебя и продал.

Припев:
И снова в поход Господь нас зовет.
Мы вновь встанем в строй
И все пойдем в священный бой.

Встань за Веру, Русская земля!

Ждут победы России Святые,
Отзовись православная рать!
Где Илья твой и где твой Добрыня?
Сыновей кличет Родина-мать.
Под хоругви встанем мы смело
Крестным ходом с молитвой пойдем,
За Российское правое дело
Кровь мы русскую честно прольем.

Припев.

Все мы - дети Великой Державы,
Все мы помним заветы отцов,
Ради знамени, чести и славы
Не щади ни себя, ни врагов,
Встань, Россия, из рабского плена,
Дух победы зовет, в бой пора!
Подними боевые знамена
Ради Веры, Любви и Добра. 

Припев

Встань за веру, Русская земля!

Но и здесь приведенного В. Лазаревым четверостишья мы не находим. Зато находим четвертую ошибку поэта - опущенный Лазаревым смысловой рефрен: 
« Встань за веру, Русская земля!»
Он удивительно точно ложится на мелодию вступления к маршу, которая является прямой цитатой все из той же музыки Бетховена к трагедии «Эгмонт».
Согласитесь, весьма существенное упущение для литератора, решившего «воссоздать текст в духе того времени».

Пятая ошибка – непростительно легкомысленный взгляд на подрывающие отечественный патриотизм сенсационно - ложные версии «о многострадальной судьбе запрещенного Сталиным марша». По свидетельству приемного сына Сталина Сергеева, пластинка с записью марша ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ имелась в личной фонотеке Иосифа Виссарионовича, и он часто слушал ее  с явным удовольствием. Никто и никогда не запрещал исполнение «Славянки» на парадах или в концертах. Утверждать такое можно только в расчете на некомпетентность и легковерие. Подобные вещи проверяются очень легко, - достаточно запросить в Подольском архиве Министерства Обороны соответствующий документ. Любой военный парад или другой воинский церемониал обязательно оформляется приказом, в котором указываются и время, и место, и конкретные исполнители. Репертуар же сводного военного оркестра утверждается отдельным приказом Главного военного дирижера, и продолжительность звучания каждого марша буквально рассчитывается по шагам и минутам. 
Более того, ссылаясь на собственный опыт участия в параде на Красной площади в 1973 году, могу засвидетельствовать, что в порядке психологической подготовки молодых духовиков сводного оркестра, к участию в обеспечении столь ответственного мероприятия обязательно привлекали живых музыканты, игравших на венном параде 1941 года. По свидетельству одного из них (фамилия, к сожалению, забылась, помню только, что в 1941 году он был воспитанником военного оркестра и играл на "альтушке") именно маршем «Прощание славянки» провожали уходящие на передовую парадные расчеты. На этом историческом параде сводным оркестром дирижировал военный интендант первого ранга Василий Иванович Агапкин, служивший дирижером оркестра в дивизии имени Ф.Дзержинского. В архивах МВД хранится его послужной список - вплоть до увольнения. Вышел он в отставку, имея рекордную выслугу в 61 год. О чем это свидетельствует? Да только о всенародной любви и высоком авторитете выдающегося капельмейстера. И судьба автора "Прощания славянки" - не выдумка, хотя и похожа на легенду. В 1924 году он со своим оркестром провожал в последний путь В.И. Ленина. В 1928 году Агапкин организовал духовой оркестр из беспризорников, многие из которых занялись музыкой профессионально. В 1938 году его пригласили участвовать в работе по усовершенствованию боя часов на Спасской башне Кремля. Задание он успешно выполнил. На параде Победы в 1945 году оркестр В.И. Агапкина входил в состав сводного оркестра войск Московского гарнизона. И победное звучание «Славянки»  рокоте военных барабанов слышал весь мир.
О каких запретах и преследованиях говорит поэт в своем интервью можно только догадываться.
Пройдет четыре года, и весь мир будет отмечать столетие русского военного марша «Прощание славянки». Говорю это без всякой натяжки,ибо со времен Первой мировой войны этот марш широко известен в Европе. Знают и любят «Славянку» и в странах антигитлеровской коалиции, и что уже совсем парадоксально, в побежденной Германии. Я проработал в Группе Советских Войск в Германии пять лет, и сам не раз исполнял этот бессмертный марш по просьбе немецкой публики «на бис».
И каковой бы не была причина неуважения к "Славяночке"(так любовно называют марш в народе), будь то недопонимание социальной значимости или недостаточная осведомленность, такое действие в публичном выражении сразу приобретает антипатриотическую окраску.
Впрочем, из уютного кабинета, наверное, это не так уж и заметно,иначе поэт и библиофил Лазарев давно бы понял главное: марш "Прощание славянки" не белый, и не красный. Он - русский.

Липецк
2008 г