Признание в любви

                                               Признание в любви
 
Реальность, виртуальность, фантазии, сны – нарезанными продуктами вместе с квасом, словно в окрошке, перемешались в его сознании.
Николай не был философом, далек был от науки, искусства. Он выращивал цветы, а жена Настя продавала их, даже не в цветочном ларьке, а у входа на центральный рынок.
 Иногда и сам выходил в «люди», то бишь, торговать. Не ради денег,больше из любопытства. Хотя, финансов, как и у большинства, часто не хватало. К тому же, дочь Эрика в этом году поступила в хореографическое училище. Радость и гордость родителей.
 
В юности Николай  мечтал о карьере кино артиста. Поговаривали, смахивал на знаменитого Столярова. Вырваться в столицу не удалось.
 
В местном захолустье побегал в качестве «кушать» поданного на провинциальной сцене годика два, и на том распрощался с Мельпоменой.
Во время осознал: если уж быть артистом, то Великим, а обыкновенных и серых прудом пруди и без его величества. Так, во всяком случае, он мыслил.
 
Теперь же голова его была запружена всякой всячиной: начиная от огорода, хозяйства до глобальных проблем в мире, которые врывались в добротный  трехкомнатный кирпичный дом с экрана телевизора. Газет он не читал, но в интернете «копался» по ночам.
Бывало, часов до четырех утра засиживал  перед  компьютером.
 
 В шесть-то пробуждаться надо было. Свиней накормить, бычков  по почивать, курам комбикорму подсыпать. Да мало ли дел по хозяйству,  в доме?! Особенно, когда способ жития-бытия зависит от собственного угодья.
 
Хорошо, что сад, огород имелся, соток сорок насчитывалось.
 
 Это легко сказать, обработать сложней. С одними цветами на десяти сотках  уйма мороки. Тем паче, голландского происхождения. Сколько ж сил и заботы потребовалось семье приручить к здешнему холодному климату, изысканные тюльпаны, розы всяческих мастей, гвоздики разнокалиберные?!
 
К труду вся семья была приучена с малолетства. Тем более, хозяин, как называли его в пригородном селе: « Цветочник», по натуре слыл сердобольным мужиком, но с характером.
 
Не любил становиться под чью-то власть. Потому и в былые времена избегал государственных служб, а уж в нынешние – сам Бог велел ему хозяйствовать самостоятельно.
 
Да и возраст у мужика приближался к критическому – в этом году полусотня намечалась к отметке.
 
 Настя-то на пятнадцать годков была помоложе. Но проблем в семейной жизни,  несмотря на семнадцатилетний стаж, не ощущалось.
 
До сей поры пышная, дородная хозяйка глаз не сводила с  возлюбленного, особливо, когда тот в плавках в цветочных рядах трудился.
Хотя росточком был не ахти, но все остальное, в том числе, бицепсы, упругий живот, с выпуклой грудью-шерстяной, и лодыжками, заросшими жгучими кудряшками, больно сильно притягивали слабый пол.
 
 Николая  тянуло к Насте. Как ни странно, но он ни разу не изменил жене.
 
 Она-то тем паче.
 
 Он для нее оставался, как ни раз признавалась жена: «светом в окне».
На что он, шутя напоминал,  в таких случаях: «сладость моя в ночи».
 
   - Что днем, горькая, что ль? -  с краской на щеках, и не без кокетства при удобном случае, справлялась жена.
  - Да нет, можно и днем.
  - Колясик, у тебя одни мысли на уме.
  - У всех мужиков про баб одни мысли.
  -  Я тебе только  для этих дел нужна?
  - Важна, - отшучивался муж.
  -  Нет, семнадцать лет живем, и ты ни разу не признался мне в любви.
  - Зачем в ней признаваться? Ее надо ощущать. Или ты не чувствуешь?
  - Одно дело – одно, а другое… мы же, женщины ушами любим.
  - Чего, лапшу на уши вешать?
  - Это каждый дурак сумеет.
  - Я ж не дурак?
  -Нет.
  - О чем тогда речь?
  -Тревога жжет. Эрика выросла. Мы с тобой одни остались.
  -Давай народим второго. И время пришло.
  - Ты прямо экстрасенс.
  - Я пророк.
  - А я по правде беременна.
  - Настюх, а чего молчала-то столько времени?!
  - Три недели как!
  -Значит, доктора сказки плели про всякие трубки-обрубки!
  - Коль, я молилась. С утра до ночи вымаливала ребеночка.  И к Матрене ездила, от тебя тайком.
  - Бабеночка ты моя ненаглядная! А я-то дурак дураком  среди  тюльпанов полуголый!
  - Я тебя таким и люблю!
 
  - Наська!
 
  - Коленька!
 
Весна - это в первую очередь тюльпаны. Когда их множество разноцветных: желтых, красных, лиловых, синих – глаза разбегаются!
 
 И эти двое обыкновенных, простых, уже не молодых людей, в  весеннем разноцветье.
 
Скептики говорят: «чудес не бывает».
 
Враки! На каждом шагу.
 
Стоит только внимательней  вглядеться в окружающий нас мир.