Мы вернёмся!.. Глава одиннадцатая

 
Глава одиннадцатая, из которой читателю становится ясно, что и пришельцам ничто человеческое не чуждо, если они видят перед собой детей, пусть даже это не их дети, а дети с планеты иной цивилизации.
 
Завершалась работа на последней, дополнительной станции на Третьей планете. И это несмотря на то, что предыдущая, к сожалению, оказалась аварийной и вынужденно дополнительной станцией.
Командор находился на своём обычном месте – за личным пультом управления. Шло последнее совещание. Решался один единственный вопрос: по какой программе проводить профилактический осмотр всех двенадцати двигателей после вынужденного и не запланированного ремонта одного из них, – по полной, или по сокращённой. Учитывая строгости Инструкции, вопрос был важным.
Мнения разделились не на две, как это чаще всего бывает, а на три группы сторонников. Гуманолог Оо Лаал считал, что ничего страшного не произойдёт, если за время полного профилактического осмотра людям станет известным факт присутствия на их планете корабля пришельцев. «Ну и что из того?» – утверждал он и его сторонники. – «Люди для этого уже достаточно подготовлены. Для них осознание этого факта уже не будет сильным психологическим шоком».
Гуманолог приводил такие аргументы:
 
1. Люди сами осваивают околоземное космическое пространство.
2. Они уже побывали на Луне.
3. Их аппараты достигли и сфотографировали поверхность ближайших планет.
4. Их аппараты сфотографировали общий вид многих других планет и их спутников в
своей звёздной системе.
5. Они уже давно прослушивают космическое пространство в надежде уловить голос иных цивилизаций. Да, конечно, в последнее время они начинают понимать, что вероятность регистрации таких сигналов чрезвычайно мала, но они не прекращают поисков!
6. Люди готовы к внеземному контакту хотя бы и потому, что ими в последнее время открыты некоторые планеты у ближайших к их Солнцу звёзд.
7. Но главное, конечно, состоит в том, напоминал своим оппонентам Оо Лаал, что в ряду многотысячелетних исследований цивилизации на планете Земля мы предпринимали гораздо более серьёзные шаги по вмешательству в ход развития этого странного сообщества.
- Вспомните, - с горячностью говорил гуманолог, - разве это не наши «замечательные» и «разумные» специалисты делали неуклюжие и нелепые попытки «образумить» людей? Разве это не они в разные времена пытались  указать им «верный», как им казалось, путь развития? Навести, как говорится, полный порядок в общественном устройстве того или иного народа на Земле.
Вот почему обнаружение чужого корабля на своей планете не приведёт к нежелательным последствиям для человеческой цивилизации. «Люди не испугаются нас!» - говорил гуманолог с искренней убеждённостью.  Они уже, думается, вообще мало чего боятся, доведённые сами собой и под руководством наших «умников» до полной растерянности...
 
Оо Лаал отстаивал свою позицию энергичнее всех. Он, конечно, в числе других разведчиков, как противников так  сторонников, не допускал возможности спонтанного контакта. До контакта цивилизаций далеко, говорил он, но возможность для незапланированной «случайной встречи» есть.
 «Никакого контакта, ни при каких обстоятельствах», – таким было общее мнение.
Однако.
Как понимать ситуацию «случайной встречи»?
Размышляя, он выдвинул две версии такого события.
Первая состояла в том, чтобы «случайно» принять на борт двух-трех человек и «побеседовать с ними с глазу на глаз» в корабле. Это же не может считаться официальным контактом! Это обычные исследования, каких проводилось немало.
Оо Лаал верил в осуществление этой версии. Никто на Земле не обратил бы внимания на рассказы случайных людей. Мало ли было подобных случаев и в истории землян, и в истории других цивилизаций? Таким людям верят только единицы наиболее впечатлительные особи.
Остальные, считают их рассказы в лучшем случае выдумкой, а в худшем – некоторой личностной неадекватностью, если не психическим заболеванием. Гуманолог выдвинул эту версию для того, чтобы все члены экипажа её дружно и единодушно отвергли. Опытный психолог, Оо рассчитывал, что эту его версию с ходу отвергнут. Но в таком случае спорщики могут «взамен» принять другую, помягче.
 
А другая версия была такой:
На борт надо принять детей. Причем детей такого возраста, когда они ещё не потеряли способность видеть окружающий мир таким, каким он на самом деле является, но у них уже имеется некоторый жизненный опыт. Поставив перед собой такую цель, можно будет получить как минимум два результата. Довод: до сей поры у землян в ходу были рассказы об инопланетянах только из уст взрослых людей. А здесь дети. Им, во-первых, – бытует среди людей мнение –нельзя не верить, но невозможно и проверить, то есть использовать их рассказы в серьёзных изысканиях , а потому их «легендами» не станут заниматься учёные. А во-вторых, дети свои впечатления сохранят на более длительное время. А в будущем они ярче, свежее передадут их своим детям, и так далее, до тех пор, пока на Земле не объявится первый по-настоящему любопытствующий учёный. Уж он то и займётся расшифровкой детских воспоминаний!
 
Аварийная посадка для ремонта одного из двигателей едва не закончилась событием, предусмотренным первой версией. К разведчикам вышли случайные люди. Их было трое, и эти люди отдыхали на природе - "рыбачили", как это у них здесь называется. К счастью, с ремонтом удалось справиться вовремя, и корабль стартовал перед самым появлением рыбаков на берегу одной из небольших северных речушек.
Но и без неприятного инцидента не обошлось. В спешке оставили на песке одну деталь сегмента вышедшего из строя гравитационного двигателя! Непростительная небрежность! Командор строго выговорил ремонтникам за их промашку, но Оо Лаал внутренне улыбался. Он был доволен. Рыбаки в тот же день обнаружили непонятную для них металлическую деталь.
И, к счастью, - «к счастью для кого? – усмехнулся про себя Оо Лаал», - среди этих рыбаков оказался любознательный студент. А это означало, что предмет уже в земных лабораториях! Пусть изучают! Пусть поломают над ним головы! Такой сплав на Земле получить невозможно, у них нет такого способа, до подобной технологии им ещё расти да расти…
 
Другие, и среди них находился командор, считали, что исследования продолжать можно, но - не обнаруживая себя. Они понимали, что земные радары и радиотелескопы обязательно заметят их присутствие. Базовый корабль на высокой орбите вокруг Земли невозможно было не заметить.
Но понятие «не обнаруживая себя» означало не это. Пусть они нас «видят» подобным образом! Пусть даже образец металлического сплава находится у них в руках. Это ещё не контакт. Земляне пока ещё не способны сделать серьёзный анализ происходящих событий. У них нет опыта общения с внеземной цивилизацией. Они находятся в полном одиночестве в этом мире. Они ещё многого не знают, а в том что знают, плохо разбираются. Не понимают многих причинных связей, не видят единой системы в своих разрозненных знаниях .
«Не обнаруживая себя» означает, что с ними пока ещё нельзя «садиться за стол переговоров». Земляне так разобщены на своей такой маленькой планете, что нет никакой возможности с кем-либо из них начинать осмысленный разговор. Любой такой разговор с одним из народов может принести другим народам на Земле бедствия и страдания. Для правильного контакта с землянами требуется выполнение с их стороны важнейшего условия: они должны быть единым народом, единой цивилизацией. Иначе – контакт запрещён категорически.  Лазеек в обход закона нет.
 
Третьи, а их было явное меньшинство, настаивали на немедленном старте. Они говорили, что программа исследований выполнена, ремонт успешно произведён, а профилактический осмотр и обслуживание работающих двигателей можно сделать и на орбите в качестве спутника Земли, и на любой из ближайших планет с твёрдой поверхностью.
Они доказывали, что нет никакой необходимости давать в руки людей больше информации об их разведывательной экспедиции, чем той, которой они уже владеют. Приглашение на корабль детей землян они также считали неверным, поспешным и скорее эмоциональным, чем научным действием. «Это несерьёзно и недостойно», говорили они, скептически улыбаясь.
Возглавлял эту группу оппонентов спора, разумеется, физик Ияо Ояян. Правда, он больше отмалчивался.
И только на слова Оо Лаала о неоднократных и неправильных вмешательствах прежних экспедиций в общественное устройство землян он реагировал решительно и гневно.
- Да, - говорил он, - прав гуманолог: что хорошего принесло людям Земли внедрение, например,  в их общественное сознание идеи единобожия? Ничего, кроме религиозных войн. И ничего, кроме размежевания на основные (земляне их называют «мировыми») религии. Неисчислимое количество сект!
Да сама мысль о существовании некоего Всевышнего, создателя мира, в корне лжива! Кто это может оспорить?
А другие «прогрессивные» идеи?
Чего стоят, например, идеи «священности» частной собственности, разделения властей, билль о правах человека, социальные революции во Франции и России. – Итоги всех этих затей, привнесённых нами извне, плачевны!
А что хорошего вы можете сказать о «великой пользе» идеи о так называемой власти для народа, о «демократии»! Ничего. В сущности, у землян так называется явление неограниченной власти неких политических кланов над всеми народами, населяющими эту сумасбродную планетку…
 
Но, что удивительно, совещание внешне выглядело вялым и неярким.
Всеми и всё уже было высказано, и всем и всё уже было понятно. Решение, как всегда, оставалось за командором. Но Уэ Моам был хотя и сосредоточен как никогда, но молчалив. Он не спешил. Не дожидаясь его решения, и словно предчувствуя свой проигрыш в этом споре, демонстративно покинул совещание физик-теоретик Ияо Ояян. Но к его выходкам привыкли, и никто не возражал против такого поведения.
 
В ходе совещания на корабль вернулись разведчики, которые брали пробы воды из озера. Причем с молчаливого согласия командора они проделали это среди бела дня, на виду у троих детей, находившихся в это самое время поблизости. Ребята стояли на мосту и заметили (как и рассчитывал Оо Лаал, снаряжавший разведчиков, по словам Ияо Ояяна, на «безумный поступок»), нечто любопытное. В этот момент даже командор пристально следил за тем, как дети реагируют на происходящее. И не произнёс ни слова.
Тогда гуманолог, ободрённый молчанием командора, решился на продолжение своих «глупых экспериментов» (по словам того же Ояяна). Утром он привлёк внимание тех же детей собственным появлением над ними. И увлёк их в лес.
 
Командор промолчал и на этот раз.
А теперь он задумчиво и строго обводил мерцающим взглядом присутствующих. Все разведчики напряженно смолкли. Было ясно, что наступают небывалые для рядовой, в принципе, экспедиции события.
В наступившей тишине родилось чувство какой-то невесомой и тревожной торжественности, никогда ранее не наступавшей в ходе официальных совещаний. Это чувство захватило всех. Причём нетерпение в равной мере проявляли сторонники всех трех «партий». – Всем было интересно: чем закончится эта, так далеко зашедшая и уже ставшая исключительной, история.
- Время? - отрывисто спросил командор. Он буквально прильнул к видеоэкрану, на котором в зелёном море леса начинались события, которые, возможно, могут стать впоследствии предметом подробнейшего разбирательства со стороны ВСОРКа…
- Ноль пятьдесят четыре. – Быстро ответил Оо Лаал.
Он напряжённо следил одновременно и за изображением на экране, и за мимикой командора, желая предугадать его действия. Ещё бы! Ведь впервые за всё время экспедиции теперь у них не было заранее и до мельчайших деталей согласованного плана! Нонсенс!
Напряжение нарастало.
 
-------------------
…Ещё невозможно определить, как видит и слышит инопланетянин, еще удесятерённое внимание лихорадочно фиксирует, бурно откладывая в памяти, внешность существа из иного мира, а напряженно ищущий взгляд уже встречается с его взглядом!
Оба они останавливаются. Они словно выпадают из окружающего пространства и быстро текущего времени. Они оказываются на берегу бытия, или на пока ещё необитаемом острове Леты, куда их обоих выносят ураганные чувства. Ничего не существует в окружающем мире, кроме
взгляда между ними.
Кто в силах описать этот взгляд? Кто способен передать словами, то есть звуками и содержащейся в них информацией то, чем наполнены эти два взгляда, ставшие в пересечении одним? Это та точка, в которой, как в фокусе, встретились и соприкоснулись друг с другом два различных мира, две цивилизации. Но, встретившись, соприкоснувшись взглядами, эти два мира становятся объединёнными, потому что это думающие и чувствующие миры, это два живых мира, объединившихся в один.
И с этого благословенного момента начинается отсчет нового времени в обновлённом пространстве. Изменяется нечто весьма важное и фундаментальное. Приходит осознание, что роизошло принципиально новое событие. Через этот объединившийся взгляд из одного океана разума информация начинает встречными потоками перетекать в другой. Они разные, эти океаны, но с этого момента они становятся соединенными. Это естественное и неизбежное событие во вселенной.
Сфера, ареал разумной жизни расширяется…
 
---------------------
Голубое небо над зелёным лесом. Отдельные пожелтевшие листья на берёзах и осинах. Красные ягоды рябины. Поют птицы. И над всем этим привольем пока ещё плывут белые облака, хотя половина неба уже потемнела от надвигающейся грозовой тучи…
Оо Лаал напряженно смотрит на командора.
 
И тут раздался голос дежурного наблюдателя, заставивший вздрогнуть всех присутствующих, а Оо Лаал даже подпрыгнул на месте, волнообразно покачиваясь.
Но командор на этот голос, казалось, не обратил никакого внимания.
- Внимание! Говорит сектор четыре дробь два. В радиусе А находятся дети! Их трое. Внимание! В радиусе А находятся дети! Их трое, и они идут по направлению к радиусу Б. Внимание! Продолжаю вести наблюдение. Внимание! Жду указаний.
 
На видеоэкране высветилась и увеличилась картина: по склону холма карабкаются трое взъерошенных, но ни о чём не подозревающих детей.
Все разведчики замерли перед командором, каменным изваянием застывшим перед главным пультом управления. Время на подачу команды «Экстренный старт» уже упущено. Теперь стартующая махина может причинить вред детям резким изменением кривизны гравитационного поля!
Дети миновали радиус Б и вошли в радиус В, откуда они уже могут видеть…
И дети увидели…
И командор смотрел на детей, изображение которых занимало добрых две трети огромного экрана…
И разведчики смотрели на экран, затаив искрящиеся колыхания…
Напряжение всех шести чувств достигло предела.
Сейчас, когда дети находятся в радиусе В и смотрят на корабль с чужой планеты, автоматика уже не сработает и не запустит дюжину мощных гравитационных двигателей, чтобы уйти с Земли, исчезнуть, раствориться…
 
Этого уже делать нельзя по той простой причине, что под угрозой окажется жизнь беззащитных разумных существ. Ни один компьютер, ни один робот во вселенной не сможет допустить такого. Это могут позволить себе только некоторые из живых существ, не имеющих ни малейшего понятия о том, что такое разумная цивилизация. Это легко могут себе позволить убийцы, которых, кстати, на планете Земля пруд пруди...
 
И вдруг Оо Лаал всем своим существом ощутил волнение командора и его ответственность за происходящее за бортом. И он ощутил его так, как будто сам находился у пульта управления инородного и чужого для земной реальности корабля.
Немыслимо, невероятно!
Что же происходит? Вариант, который предлагал именно он, принят командором?
- Отключить автоматику! – Приказал командор и повернул соответствующий тумблер, набрав нужный код.
«Сейчас рухнет защитное поле» – успел подумать Оо Лаал.
Никто не шелохнулся.
Но первым пришёл в себя именно гуманолог. Ему не надо было разъяснять обстановку и ставить задачу. Он тысячу раз уже проделывал эти действия в своих мыслях. И Оо Лаал спокойным и деловитым голосом отдал необходимые распоряжения, и сам приготовился покинуть корабль, чтобы встретить желанных гостей и проводить их к себе.
- Принять детей на борт и включить автоматику в режиме старта! – Отдал
командор неслыханный, казалось бы, приказ, но в нём уже не было необходимости, так как работа уже кипела невиданно быстрыми темпами.