Неожиданная встреча
Несколько лет назад Николай Юрьевич Базев оказался на запыленном, обшарпанном автовокзале в райцентре, ждал маршрутный автобус. Июль выдался жаркий, в помещении было душно, и мужчина, выйдя на улицу, неторопливо прогуливался под седыми от пуха тополями. Гомонил народ, натужно ревели отъезжающие автобусы, нещадно пекло солнце – словом, стояла привычная для провинциального вокзала летняя суета.
- Николай Юрьевич? – удивленно воскликнул один из проходящих мимо мужиков, притормаживая около Базева. Тот вгляделся в испитое лицо заговорившего с ним громилы.
- Здрасьте. Подгоров я. Не узнали? – великан заглядывал в глаза, суетился.
- Здравствуйте, Егор Андреевич, - сдержанно приветствовал его Николай Юрьевич, чуть помедлив, припоминая имя-отчество неожиданного собеседника, руки при этом не подав.
- Гражданин начальник, откуда вы тогда все узнали?! – возбуждено воскликнул Подгоров. – Я отсидел уже, но все понять не могу: как вы узнали все так точно, как было дело? Я никому не рассказывал, а Валька, она, - он шумно сглотнул, - и не могла ведь ничего никому рассказать, сами понимаете…
- Да уж, узнал, - усмехнулся следователь, - работа у меня такая, узнавать…
Было дело…
Сидя в рейсовом автобусе, то и дело подпрыгивающем на колдобинах проселочной дороги, Николай Юрьевич Базев вспоминал события тех далеких лет, когда судьба свела его с Подгоровым.
В конце шестидесятых молодой Николай Базев окончил московскую высшую школу МВД и был направлен следователем в один из районных центров Новосибирской области. Однажды вызвал его прокурор и сказал: «Доведи дело до логического конца. Несколько раз прекращали его из-за отсутствия доказательств в отношении имеющегося подозреваемого. А из архива областной прокуратуры нам его возвращают на дополнительное расследование: не согласны с нашими выводами».
Николай Юрьевич принял дело в производство, ознакомился с материалами… И растерялся. Показалось молодому старшему лейтенанту, что все необходимые мероприятия следствием уже выполнены. С чего же начинать?
Чтобы определиться, стал он еще раз внимательно изучать протокол осмотра места происшествия и акт судмедэкспертизы. Суть заключалась в том, что гражданка Никина В.Т. скончалась в частном доме, где проживала с сожителем – Подгоровым Е.А., проходившим по уголовному делу единственным свидетелем и и подозреваемым. «причинение тяжких телесных повреждений, повлекшее за собой смерть», - такая формулировка была записана в обвинительном заключении в отношении гражданина Подгорова. Однако доказать это коллегам Базева до сих пор не удалось.
Подозреваемый, в свою очередь, утверждал, что Никина якобы вернулась поздно вечером домой пьяная. Прошла в комнату, села на диван. На вопросы отвечала несвязно, потом упала на пол и скончалась. Подгоров тело не трогал, вызвал милицию и скорую.
Сразу же насторожила молодого следователя одна вещь: положение трупа, описанное в протоколе, не совпадало с показаниями подозреваемого. Бросилась в глаза и еще одна деталь (как оказалось позднее, немаловажная): дешевая алюминиевая гребенка, поддерживающая волосы, отскочила при падении с низкого расстояния слишком далеко. Может ли человек, падая с дивана, принять такую позу? И может ли так далеко отлететь гребенка? Вот какие вопросы возникли у Базева при более пристальном знакомстве с обстоятельствами уголовного дела.
Во-первых, тело Никиной лежало на спине. Одежда под ней (подол платья) сильно задралась. А сверху была аккуратно расправлена. Вывод напрашивался сам собой: женщину тащили за ноги. В акте судмедэкспертизы сказано, что на головном мозге потерпевшей обнаружено несколько гематом, возникших, скорее всего, от нескольких сильных ударов тупым, твердым предметом. В брюшной полости обнаружено три разрыва прочной пленки- брыжейки, с помощью которой крепится тонкий кишечник. Характерно, что раны имели прямоугольную форму, а самая большая достигала размеров девять на двенадцать сантиметров.
С дивана не падала?
Что случилось осеним вечером в доме Никиной? Чтобы понять это, Николай Юрьевич проводил следственные эксперименты, пытаясь реконструировать картину происшествия. Он брал ключи от дома Подгорова. Много синяков набил себе старший лейтенант, падая с дивана. Надевал шинель, чтобы было мягче. И за диван цеплялся, но упасть и принять такое положение, в котором был обнаружен труп Никиной, ему не удалось ни разу. И злополчная гребенка, которую Базев неоднократно втыкал в свои волосы, отлетала и падала рядом, никак не дотягивая до того места, которое зафиксировано в протоколе. Следователь сделал вывод, что потерпевшая с дивана не падала.
Новый виток признаний
Следующим шагом расследования было вызвать на повторный допрос Подгорова. Тот был здоровым мужиком в пудовыми кулачищами. Удар ими вполне мог подойти под определение «тупым, твердым предметом». Обвиняемый изменил свои показания. Теперь, по его словам, выходило, что Валентина вошла в дом и, так как неуверенно держалась на ногах, взялась за стойку между чувалом и плитой русской печи. Повернулась, но оступилась и упала. Подои на голове – это, якобы, «ударилась об пол». А он, Подгоров, подтащил ее к дивану. У следователя возникли подозрения, что когда Никина стояла у печи, сожитель несколько раз стукнул ее кулаком по голове. Не выдержав ударов, она упала на пол. Как это доказать? А еще, откуда разрывы в брюшной полости и в пленке, столь эластичной и прочной, что трудно вообразить, с какой силой и обо что надо было удариться, чтобы ее порвать? Пока вопросов было больше, чем ответов.
Вокруг печи
Базев уже в который раз отправился в дом потерпевшей на следственный эксперимент. Он вновь и вновь падал, пытаясь в точности повторить движения потерпевшей. Вот очередной удар по голове и гребенка ложится почти на то самое место, которое описано в протоколе. А повреждения в брюшной полости откуда?..
Подгоров утверждал, что Валентину на улице побили. Следователь опросил несколько судмедэкспертов о том, может ли перемещаться человек, имея три разрыва в брюшной полости и гематомы на головном мозге, как у потерпевшей. Медики однозначно утверждали, что с такими повреждениями человек не в состоянии сделать ни одного шала. К тому же он испытывает страшные боли. А не оказанная вовремя помощь приведет к неминуемой и мучительной смерти. Напрашивался вывод, что Никина убита именно в той квартире, где ее и обнаружили.
Подозреваемый заявил, что кроме них двоих в доме никого не было. Как доказать, что именно он нанес смертельные удары женщине? Было очевидно, что кто-то пинал Валентину, когда от удара кулаком по голове она упала на пол.
Базев изъял обувь подозреваемого. Тот был высок, просто огромен и ботинки у него – массивные, большого размера, с широкими носами, модными в то время. Сравнил с разрывами внутренних органов жертвы, замерил, все совпало. Сомнений не осталось: именно в этих ботинках убийца наносил удары.
Подгорову предъявили обвинение по статье 108 части второй. Судили. Свою вину он так и не признал.
Мучительный вопрос
Уже после вынесения приговора из КПЗ вдруг позвонили, сообщив, что Подгоров буянит, рвется поговорить со следователем. Николай Юрьевич встретился с заключенным.
«Слушай, откуда ты так точно все узнал? – всего лишь один вопрос волновал нераскаявшегося преступника. – Ты все написал так, как было. Я ведь никому не говорил. Валька мертва. Откуда ты все так точно узнал? Все так и было. Представь, эта зараза. Валька, значит, - пустился в откровения громила, - взяла у меня двадцать рублей , чтобы я их не пропил, отнесла подружке своей, Зинке. И вернулась пьяная. Сама напилась, значит, а мои деньги….а в общем, я ее спрашиваю: «Где деньги?» ну, дальше, сам понимаешь. Ударил там… по голове. Упала она. Пнул пару раз. Обидно стало, понимаешь? Мои деньги взяла, а сама надралась. И еще лается. Короче, я ей вдарил. Не рассчитал. Я не хотел. Что я, зверь, что ли? Нет, гражданин начальник, откуда ты все так точно узнал?» «Работа такая», - лаконично ответил следователь. Не стал объяснять этому человеку, - которого и человеком-то назвать сложно! - что ему, мужчине, трудно понять, как мог такой здоровый мужик ударить беззащитную женщину, пинать упавшую, из-за каких-то двадцати рублей! И еще при этом говорить «что я, зверь, что ли?». В своей недалекости так и не понявшего, что совершил преступление – убил человека?...
Все это всплыло в памяти Николая Юрьевича, пока он ехал в автобусе. Да, наставил же он себе тогда синяков. Случай этот ему запомнился еще и тем, что для обвиняемого так и осталось загадкой, откуда следователь «все так точно узнал»?
Новые комментарии