Историческая лирика

Пять перьев* из гусиного крыла.
Их нужно было расчеркать, расчёркать,
Чтоб на бумагу клякса не стекла,
Автопортрет  чтоб получился чётким.

Пять перьев из гусиного крыла…
С шестым не выйдет чистого писанья.
О, гуси! Слава вас не  обошла,
Вы Рим спасли, и мир от умолчанья.

Из Арзамаса в смоляных лаптях**
В Москву самопоходкой, пешкодралом
Вас долго гнали к царственным властям,
На пересчёт числом весьма немалым.

Эпистолярный жанр сердечностью владел;
Изящный почерк, слово виртуозно.

Вперёд!..
Но всё наоборот -
теперь страну свою ругают:
Россия не идёт вперёд,
страна с оглядкою шагает...

Пока поэты будут в силе
нести свободу и мечту,
слова о будущем России,
Страна по имени Россия -
 не просто выстрел в пустоту.

Живёт язык - её отрада,
и, как движение вперёд,
так поэтическая правда,
живёт.
И Пушкин не умрёт.

   Николай Федорович Арендт,
   лейб-медик императорского двора, лечил
   смертельно раненного на дуэли Пушкина.

Доктор Арендт,
доктор Арендт,
не дождётесь вы похвал.
Это чьи там пальцы шарят
сверху  тяжких одеял?

Чей там час последний пробил?
Как погасшая гроза -
заостряющийся профиль,
уходящие глаза?

Истерзает и состарит
жребий,
выпавший на вас:
для доклада государю
ездить в Зимний каждый час.

Петербургский и московский
взбудоражен высший свет

В шестидесятых годах,
Деревня, и хаты в образах,
Центральная усадьба и контора,
Где жил безбожник, коммунист,

А должностью директор совхоза, диктатор
Местного значения, зашёл зачем-то в дом
и видит, в углу на полочке образа икон,
Распятье! Ног, не вытерев, в сапогах

Прошёл по чистым половицам, с крепким
Матерком, и бранью иконы стал срывать,

Кидать на пол, по ним топтаться, я дам,
Вам веру в Бога, его нет, мракобесы,
Взбеленился, орал, бесился, а мать
И бабушка, и дети остолбенело, смотрели,

О Боже, Боже царя храни!
О милосердие, ты прояви,
Надежду дай, благослови!
О царь, минуйте западни!

Венок терновый, святости венец!!!
Крах, революция - самодержавию конец
Проклятьем для России и народа
Царя убийство, и мнимая "свобода"!

Настало время антихриста и зверя,
Под колесницей грядущего Россия,
Убиты все: наследник, царская семья
И запустенье, хаос! О, бедная Россия!

О император, несчастный Николай второй,
В глаза, Вы року посмотрели, Вас смерть
Настигла с непокрытой головой,

И минуло сто девять лет, как подвиг
Беспримерный совершил «Варяг»,
Великий русский Дух, идти
Навстречу смерти и чести

Офицеров, моряков не уронить!
Японская эскадра за Йодолми,
И ультиматум, если в полдень
Русский крейсер «Варяг», «Кореец»

Канонерка Чемульпо порт
Не покинут, то на рейде атакует
Их Японская эскадра! Оркестр
Гремит, Андреевский флаг ветер

Рвёт, команда стоит во фрунт,
Честь каждый отдаёт, винты буравят
Море, герои на прорыв идут!

Трёхгранный наконечник
Колчан, лук, меч и конь,
Глаз острый, как клинок,
А женщина не просто воин,

А амазонка! Иль это сон?
Нет ныне гордых амазонок
Их след в веках остался,
В степях уральских потерялся.

И не звенят мечи, в бою
Не развевает ветер «влас»,
На солнце шлем не блещет,
И не ослепляет глаз.

И нет груди под панцирем
Железных лат, не бьётся сердце
Храброе, в курганах смерти
На веки вечные погребены, ужель они

Не навевают страх?! Как горлицы летали,

Ефрейтор лейб-гвардии Финляндского полка,
Леонтий Коренной, бой при Бородино, опушка
Леса, русские французов на штыках теснят
Из леса, дерутся смело, бравых таких вояк,

Французы увидели впервой, хотя храбрость
Им самим не занимать. О, русских доблесть!
Конница французов летит в намёт, штыками
Ощетинился пехотный полк, убитыми

Французами и русскими усеяна земля,
Храп лошадей, кровь, стоны, свист ядер,
Взрывы и русское, ура! Бородино, земля
От гула стонет, жар битвы, подвиг гренадер,

Властолюбивый Антипатр-
Ирод – царь великий
И светлоликая Мариамна,
И иудеев царь жестокий.

И дева хрупкая, о «нимфа»,
Любовь она к нему испытывает,
От дикой ревности его страдает,
Как алчность «зверя» усмирить

И с тихой кротостью терпеть
Людей шушуканье и зависть.
Великий Ирод будет воевать,
А пред походом Иосифу прикажет,

Когда она ему изменит, её казнить!
Удача Ироду Великому сопутствует
Вдали он будет ревновать,
Страсть тело будет пожирать.